Это исследование о пребывании пациентов в столичной инфекционной больнице не претендует на полную объективность. Оно лишь указывает на проблемы и вопросы, с которыми сталкиваются пациенты, проходящие здесь лечение. Истории пациентов, положенные в основу этого репортажа, а также фото и видео, которыми они поделились, вызывают вопросы о функционировании и лечении пациентов ГКП на ПХВ «Городская инфекционная больница» акимата столицы.
НО ЛУЧШЕ БЫ СЮДА НЕ ПОПАДАТЬ
Инфекционная больница – не место, куда обычно спешат попасть, как только появляются первые симптомы кишечных заболеваний. Сюда привозят тех, кто почувствовал «критическое состояние» и не смог самостоятельно справиться с болезнью. Так произошло с Дулатом и Ириной (имена изменены по просьбе пациентов), которые попали в эту больницу в сезонный разгар пищевых отравлений. Когда поздно ночью в городскую инфекционную больницу столицы привезли Ирину, она была благодарна врачам за то, что они оказали ей своевременную первую помощь. За день до этого начались опасные симптомы. Ирину лихорадило, температура была высокой, и никакие таблетки не могли ей помочь. Когда она, наконец, оказалась в руках врачей, и они поставили ей систему и сделали укол, Ирина почувствовала огромное облегчение. Впервые за эти дни она смогла заснуть.
АНТИСАНИТАРИЯ НА КАЖДОМ ШАГУ
Однако наутро ощущения Ирины сменились тревогой. Первое, на что она обратила внимание, – это общие условия больницы, где ей предстояло пробыть. Ирина выяснила, что в палатах находятся больные с самыми разными симптомами. У кого-то, по словам больных, могло быть подозрение на вирусный гепатит, другой отравился арбузом, третий мог «поймать» патогенную инфекцию. Из-за того, что все лежали в одном маленьком душном пространстве и пользовались общей ванной, Ирина не могла отделаться от мысли, не может ли она заразиться чем-либо. По словам Ирины, больница во время ее пребывания была переполнена.
– Сразу после моего размещения в нашу палату поместили девушку, а затем еще двух пациентов. Так, судя по всему, мы заполнили последние палаты женского отделения. Слышала, что из-за нехватки мест новоприбывшую женщину собирались определять в мужскую палату.
Но особенно остро встал вопрос с гигиеной.
– В туалетах не было даже обычного дешевого хозяйственного мыла, не говоря о специальных моющих средствах. Да, на стенах висят антибактериальные жидкости, но даже в общих туалетах за все время не было мыла. Медсестры говорят, что оно закончилось, – рассказала она.
Даже лечащий врач не выказывала большого рвения по поводу поддержания гигиены. При осмотре, как отмечает Ирина, она переходила от одного пациента к другому, не дезинфицируя руки. Дулат, оказавшись в стенах больницы, тоже первым делом обратил внимание на санитарное состояние его отделения. Постельное белье и матрац нельзя было назвать свежими. Раствор глюкозы и натрия хлорида для систем хранился прямо в душевой.
Печеные яблоки, со слов Дулата, ставились на тумбы без салфеток, тарелок или контейнеров. Точно так же, без упаковки и названия, иногда выдавались и лекарства. Лишь после того, как Дулат стал спрашивать, почему лекарства не приносят в контейнерах, медсестры стали приносить ему таблетки завернутыми в салфетки. На унитазе в одном из туалетов, как говорит Дулат, не было даже сиденья и крышки.
ВСЕ ВКУСНО, НО НЕ ДЛЯ БОЛЬНЫХ
Как отмечает Ирина, питание в больнице, по ее наблюдениям, было разнообразным и хорошим, но оно больше подходило тем, кто шел на поправку – жирный бульон, плов, компот, жаркое – а не тем, кто переживал период острых расстройств. Со всем этим можно было бы смириться, говорит Ирина, если бы терапия давала ощутимые результаты. Однако с течением времени ни ей, ни Дулату лучше не становилось. Когда Ирина пожаловалась медсестре на боль и продолжающиеся симптомы расстройства, медсестра посоветовала ей купить «Смекту».
– Медсестра сказала, что если у меня сохраняется острое состояние, она может попросить родных купить и принести «Смекту», потому что ее в больнице нет, – отмечает она.
Дулату было сказано то же самое. Условия и лечение в больнице, по словам Ирины и Дулата, вполне естественно вызывали у пациентов желание быстрее «сделать оттуда ноги». Однако по правилам больницы пациентов, в зависимости от болезни и степени ее тяжести, выписывают не ранее чем через 5 дней после поступления – ровно столько дней необходимо на проведение анализов.
– Больше всего было жаль молодую беременную женщину, которая лежала в нашем отделении, находилась в этой инфицированной и кашляющей кампании. Ее, как и всех больных, несмотря на все мольбы, домой не отпускали, – рассказывает Ирина.
В этом смысле ей, как она считает, крупно повезло: удалось выйти «на свободу» до истечения пятидневного назначенного срока. Ирине повезло и с тем, что врач, к которому она обратилась после выписки, назначил терапию, оказавшую быстрое позитивное воздействие.
ИДИ ДОМОЙ И БУДЬ «ЗДОРОВ»
Что касается Дулата, то его выписали на пятый день, сразу после получения результатов анализов. И хотя он просил врачей оставить его в больнице до того, как ему станет лучше, врачи, несмотря на его увещевания, сочли необходимым его выписать. Ситуации, описанные Ириной и Дулатом, заставили меня обратиться с вопросами в ГКП на ПХВ «Городская инфекционная больница» акимата столицы и в ГУ «Управление здравоохранения города Нур-Султан».
Вопросов накопилось много: почему в инфекционной столичной больнице не соблюдаются санитарные условия, почему в наличии нет таких базовых лекарств, как «Смекта», и почему больных выписывают на пятый день с сохранившимися симптомами.
Как отметила лечащий врач Дулата в инфекционной больнице Естай Ж., в ситуации с ним соответствующая терапия была проведена, а далее он должен обращаться к терапевту, который сам назначит ему дальнейшее лечение.
Тоже самое подтвердила и Главный специалист отдела организации стационарной помощи ГУ «Управление здравоохранения города Нур-Султан» Искакова Гульфайрус. На мой вопрос относительно того, почему Дулата выписали на пятый день с сохранившимися симптомами, Гульфайрус Койшыбековна сослалась на решение врачей.
Она отметила, что больной получил необходимую терапию, а если лечение ему не помогло, то ему стоит снова обратиться в больницу. Другой мой вопрос касался проведения теста на чувствительность к антибиотикам. Учитывая, что возбудитель заболевания Дулата – опасная и резистентная к антибиотикам инфекция (klebsiella pneumonia), я поинтересовалась, почему ему не выдали тест на чувствительность к антибиотикам, который бы позволил Дулату сразу узнать, какой антибиотик лучше всего подходит ему в лечении.
Лечащий врач Естай Ж. ответила, что этот тест, скорее всего, не проводился, иначе результаты были бы вписаны в выписку пациента, а все лекарства он получил. Искакова Гульфайрус подтвердила, что тест не проводился, и объяснила, что врачи руководствовались правилами клинического протокола лечения и диагностики.
ОДНО ЛЕЧАТ, ДРУГОЕ КАЛЕЧАТ
Тем не менее, по состоянию на дату публикации, назвать выздоровевшим Дулата нельзя. Вместо того, чтобы выписаться из больницы здоровым, теперь ему приходится лечиться от вороха других заболеваний, усугубившихся на фоне болезни. Ирина тоже самостоятельно нашла врача и продолжает лечиться под его наблюдением.
Общение с больными и врачами городской инфекционной больницы наводит на множество вопросов, на которые до сих пор нет ответа. Обеспокоенность вызывают не только условия пребывания и лечения больных, но и то, что состояние невылеченных больных, выписавшихся из больницы, не контролируется. Конечно, можно понять стремление к оптимизации и экономии средств на содержание больницы, но стоит признать, что чистота и профессионализм не в полной мере зависят от финансовых ресурсов.
Более того, как выяснилось, у инфекционной больницы нет своего главного врача. В результате оптимизации главврач курирует две больницы – онкологическую и инфекционную.
Наверное, реформаторам виднее, почему и зачем была проведена такая оптимизация, однако все же сложно понять причины этого решения. А пока открытыми остаются вопросы о том, вправе ли больница выписывать больных с инфекционными заболеваниями, тем более без дальнейшего контроля, и почему лечение и условия содержания больных в больнице оставляют желать лучшего. Только поняв ответы на эти вопросы, станет ясно, грозит ли все-таки кишечная эпидемия столице.