В обществе продолжается активное обсуждение интервью Президента Казахстана Касым-Жомарт Токаева газете Egemen Qazaqstan, в котором он дал ответы на вопросы, касающиеся внутренней и внешней политики, социально-экономического развития страны, январских событий 2022 года, семейно-бытового насилия, строительства АЭС и других актуальных тем.

Своим мнением с читателями газеты "Литер" поделился политолог Бурихан Нурмухамедов, который считает, что Глава государства в своем интервью вновь подтвердил многовекторный внешнеполитический курс, основанный на прагматичной защите национальных интересов.

— Бурихан Жолбарысович, интервью Президента Касым-Жомарта Токаева — традиционное подведение итогов прошедшего года, где он поделился своими политическими взглядами и планами. Какие моменты вы бы отметили особенно?

— Я прежде всего отметил бы оценку январских событий. С одной стороны, понятно, что прошло два года, эмоции, страсти немного по- уменьшились. Тем не менее, очень важно было дать некую политическую оценку событиям, обозначить основные ее моменты и, главное, сказать о том, какие причины к этому привели. Кто является виновником, зачинщиком этих событий, и, следовательно, отсюда и уроки, которые мы должны извлечь. Поэтому эта политическая оценка, которую дал Президент в ходе интервью, является актуальной. Надо признать, что формат интервью оказался очень удачным, на мой взгляд. Потому что все-таки это не какое-то там выступление на форуме или на съезде, данное интервью имело немного приватный характер. Тем не менее, такой формат, на мой взгляд, не раз будет еще использован. Мне больше всего понравилось само название интервью, где он говорил о том, что нам нужно смотреть вперед. То есть, конечно, у нас есть вопросы, проблемы и какие-то отрицательные моменты в прошлом, но надо не зацикливаться на этом, а смотреть вперед. И поэтому оно в большей степени направлено в будущее. На то, какой должна быть экономика, каким будет предстоящий год, какие важные направления в социальной сфере, какие должны произойти изменения во внешней политике, и над чем необходимо работать. Само интервью как бы предваряет несколько важных событий в первой половине этого года. Это прежде всего расширенное заседание Правительства, которое пройдет в ближайшее время. Президент также сказал о Национальном курултае, который состоится весной, на котором опять-таки будут подняты вопросы идеологической повестки Казахстана. Но и соответственно очень важно было сказано о том, что в этом году во внешней политической сфере Казахстан будет активно взаимодействовать с другими странами уже в формате существующих объединений, где Казахстан сейчас получает право председательствования. Таким образом, в данном интервью еще раз дана была политическая оценка событиям, чтобы не было различного рода манипуляций, спекуляций на эту тему. Президент четко и ясно обозначил, что январские события — попытка госпереворота, как некий заговор определенной группы людей с различными криминальными, силовыми структурами. На мой взгляд, это было одним из важных моментов.

— Президент показал, что действительно процесс демократизации в нашей стране высок, и он развивается. Закон о мирных собраниях, также принятый в октябре, Закон об общественном контроле, которые регламентируют подачу петиций, — все это последовательно исходит из Концепции Главы государства о "слышащем государстве". Что бы вы еще добавили в плане актуальности и реализации данной концепции?

— Когда мы говорим о "слышащем" государстве, необходимо иметь в виду, каким образом представляет Президент систему взаимоотношений между важнейшими институтами в стране. Если отдельно выделить, то у нас получается, с одной стороны, есть государство как институт, в его рамках есть различные государственные политические институты, это Правительство, Парламент, акиматы, министерства, Администрация Президента, с другой стороны — общество, народ, и соответственно он тоже не выступает одновидовой формой: партии, общественные движения, отдельные активные личности, НПО — это тоже очень большое явление. И вот, когда Президент говорит о "слышащем государстве", есть понимание, что государственный аппарат и государство не могут быть своего рода идеальными или какими-то механическими, они тоже состоят из людей, которые имеют определенные взгляды, ментальность и т. д. Так вот, Президент как важнейший институт в системе власти предлагает свое видение "слышащего государства", в котором он говорит, что, да, с одной стороны, нам нужно работать над этим, и я эту ответственность беру на себя. В этом направлении много что делается, но вместе с тем должно меняться и общество. Глава государства призывает общество меняться в ту сторону, в которую необходимо. При этом обозначает определенные маркеры, как можно двигаться. Но прежде всего он говорит о том, что нам надо соблюдать закон и порядок. Он считает, что именно этот момент очень важен во взаимоотношениях между государством и обществом. И важен он с точки зрения построения Справедливого государства, о котором он говорил. Так вот, когда мы говорим о "слышащем государстве", я бы добавил, что это государство должно быть не только "слышащим", но и эффективным. Здесь у нас возникает очень много вопросов: сколько людей, входящих в "слышащее государство", готовы к этому, сколько у них есть достаточных мотиваций. То есть "слышащее государство" еще и предполагает, что оно не только слышит, но и слушает. И соответственно оно реагирует на это. Эта реакция должна говорить о том, что государство в том числе еще должно быть и эффективным. Мне кажется, если мы говорим о "слышащем государстве", мы должны говорить, что оно еще должно быть эффективным для того, чтобы решать проблемы и вопросы, которые стоят перед страной, обществом, регионами. Очень много было в этом плане сделано. То, что мы в последние годы в силу многих техногенных аварий, катастроф пришли к пониманию, что очень важно развивать инфраструктуру. Те же наши электростанции, теплоэлектроцентрали, дороги, системы водоснабжения явились результатом того, что государство начинает "слышать" реальные проблемы и т. д., в отличие от того периода, который был до января 2022 года, когда государственный аппарат жил собственной жизнью, "пилил" бюджетные деньги. Это не решало реальных проблем, которые стояли в стране, в экономике, в социальной сфере.

— Глава государства отметил, что в попытке государственного переворота совместно участвовали экстремисты, криминалитет, религиозные радикалы. О каких религиозных радикалах идет речь, по вашему мнению?

— Я так думаю, что тут в большей степени говорится о так называемых "управляемых религиозных радикалах". Я бы не сказал, что это некие самостоятельные и сами навязывающие повестку радикалы. Я так думаю, что было сказано о том, что они сыграли роль так называемой "поддерживающей силы". И они были своего рода инструментом. Я считаю, что в данном случае криминалитет, который участвовал, и религиозные радикалы все-таки были не самостоятельными. Поэтому вопрос и состоит в том, кто и как использовал их в неблаговидных целях. Но больше говорилось как бы о тех, которые ближе к исламской религии. Еще раз повторюсь, я бы не сказал, что это самодостаточная, серьезная политическая сила, это просто "заблудшие" души, сыгравшие роль определенного инструмента в достижении целей, которые поставили перед собой какие-то внутренние силы.

— В интервью Президент отметил, что в этом году мы отмечаем 125-летие со дня рождения известного ученого Каныша Сатпаева, а также 100-летие наших героев Сагадата Нурмагамбетова и Рахимжана Кошкарбаева. Какие еще личности, на ваш взгляд, достойны чествования в общереспубликанском масштабе?

— В принципе добавить можно было бы многих. В этом шаге, который сейчас предполагается, я бы отметил один момент, что мы начинаем отдавать дань признательности, благодарности тем личностям, которые были в недалеком прошлом. Это те люди, которых мы видели, слышали, общались. Код от некоего историко-мифологического подхода, который раньше был. Помните, раньше все время поднимали темы о батырах, которые жили в средние века и еще дальше? Честно говоря, о тех людях, которые в наше время жили и соответственно внесли значительный вклад в развитие нашей страны, культуры, обороноспособности и т. д., это очень хорошая традиция, которая закладывается. И здесь не переборщить бы, а действительно обозначить многих людей, которые сыграли значимую роль в развитии нашей страны в недалеком прошлом, условно говоря, являлись нашими современниками.

— Глава государства особо подчеркнул необходимость фокусироваться на долгосрочных целях, на стратегических национальных идеях. На ваш взгляд, какие цели и идеи являются приоритетными на сегодняшний день?

— Президент обозначил формирование прогрессивной современной нации, это очень важно. Стратегические цели, которые не на 1-2 года ставятся. Они связаны с изменением общественного сознания. Я бы здесь обозначил очень важную задачу, это формирование и институционализация местного сообщества как ячейки коллективного общественного сознания по управлению определенной территорией, на которой это местное сообщество находится. У нас в этом отношении есть очень большие вопросы и проблемы. Формирование и институционализация местного сообщества с тем, чтобы они сыграли некую позитивную роль, мне кажется, это и есть стратегические задача и цель, которые непростые и требуют очень много усилий, но без этого, на мой взгляд, никак нельзя. У нас сейчас в обществе превалируют индивидуалистические ценности в большей степени. Я приведу простой пример. Если, допустим, выпадает большой снегопад в Алматы, то население все время ожидает решения этого вопроса от коммунальных служб. В данном случае начинают ругать акима. А само сообщество в рамках ЖК или микрорайона не принимает никаких мер, чтобы избежать этой ситуации и решить проблему. На мой взгляд, это в перспективе будет иметь трудные последствия, потому что уровень местного сообщества, перспективно функционирующего института, позволяет участвовать и решать эти вопросы. Я думаю, что если бы это произошло, то многие проблемы, которые существуют в масштабе города, решились бы. Есть проблемы точечной застройки, в Алматы обострилась проблема построения "муравейников". Насколько все эти шаги были соотнесены с интересами местного сообщества? Сумели ли в рамках существующих каких-то институтов донести свои взгляды, позиции? Мы видим, что пока этого нет, и получается, что те или иные жители вынуждены выходить на какие-то акции, чтобы заявить о своих интересах. Таких институтов пока нет. На мой взгляд, основная задача — институционализация местного сообщества, принять соответствующие законодательства, регулирующие эту сферу. Понятно, что это задача не одного дня, года. Она могла бы быть поставлена наряду со всеми стратегическими целями, которые обозначил Президент. Я имею в виду удвоение ВВП к 2029 году, построение современной нации и т. д. Наряду с этими задачами, институционализация становления местного сообщества очень важна.

— В 2024 году в нашей стране, по словам Президента, пройдет ряд представительных саммитов и форумов. В том числе и религиозных. Какова, на ваш взгляд, должна быть основная повестка запланированных встреч?

— Я бы обозначил несколько уровней. Самое первое — сохранение и защита мира во всем мире. Причем на всех форумах, которые будут проходить, ввиду сложной геополитической ситуации в мире, которая сейчас сформировалась, появления очагов напряженности, конфликтов, это Украина, Сирия, Израиль, Палестина, Йемен, Иран. Мне кажется, это самая главная повестка. Вторым моментом я бы обозначил необходимость работы по формированию некоего целостного, системного субъекта — это страны Центральной Азии. В этом направлении в последние годы очень многое делается. Мы видим, как формат ЦА начинает расширяться, ЦА + США, ЦА + Россия, ЦА + Китай, ЦА + Германия, ЦА + страны Персидского залива и т. д. Этот формат направлен прежде всего на то, чтобы позиция стран ЦА — Казахстана, Туркменистана, Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана — приходила к некоему общему знаменателю. Процесс пошел бы активно. Я бы эту задачу поставил на повестку дня с тем, чтобы хотя бы к концу электорального цикла, который сейчас обозначился в наших странах, все пришли к одному знаменателю. Вы знаете, что прошли выборы в Турции, определился на пять лет лидер Китая, прошли выборы год назад в Казахстане, в Узбекистане. Вот эти все лидеры сейчас на определенный электоральный цикл определились, в рамках этого цикла и мог бы произойти процесс большего сближения с тем, чтобы, с одной стороны, мы могли найти некие институты, в рамках которых мы решали бы проблемы внутреннего характера и вопросы электроэнергетики, водного распределения, совместного распределения местных ресурсов. Чтобы вопросы внутренней межстрановой миграции, трудовой миграции вошли на площадку, в формате которой решались бы эти и другие вопросы. Может, это будет как Европейская комиссия, Межпарламентская Ассамблея, чтобы этот формат ЦА был как некий субъект. И, с другой стороны, поскольку есть и внешняя направленность, чтобы во внешних вопросах наши страны выходили бы с некой общей позицией. Чтобы было понятно, что Казахстан и Узбекистан на ту или иную проблему смотрят одинаково и полностью их взгляды совпадают. На мой взгляд, это очень важно. Это второй уровень, который я бы обозначил. И третий уровень, он тоже очень важный, — гуманитарная часть. Все эти форумы, которые будут происходить: и в Исламской организации сотрудничества, и в рамках Съезда мировых религий — это, конечно, гуманитарное явление. И оно направлено на то, чтобы человеческие связи между нашими странами развивались в большей степени, и мы бы были наравне с другими странами в мировом сообществе, будь то европейские или азиатские государства.

— Не могли бы вы выразить свое мнение, как политолог, по поводу ношения хиджаба в нашей стране и по поводу резких высказываний Тины Канделаки в отношении Казахстана?

— Что касается хиджабов. Я думаю, что у каждого человека есть фундаментальное право ношения головного убора. В силу национальных, религиозных взглядов. Поэтому это право должно оставаться. Кто-то этим правом пользуется, кто-то нет. Вместе с тем в общественных местах, учебных организациях и т. д. могли бы регулировать формат и характер ношения этого головного убора. То есть это право у всех есть, но как эти головные уборы следует носить, можно было отрегулировать. На мой взгляд, это будет правильно. И я бы не называл это "хиджабом", а назвал бы просто — "головной убор". Я думаю, что и ДУМК этот вопрос в рамках своих фетв смог бы решить и обозначить. В Казахстане, на мой взгляд, они немного надуманные.
Что касается Тины Канделаки. Во-первых, у меня возникает вопрос: кто такая Тина Канделаки? Мало ли, что она журналист. Я не считаю нужным как-то реагировать на это. Другое дело, если, допустим, она была бы официальным представителем государственной власти. Понятно, что она — "говорящая голова" СМИ и, по всей видимости, не совсем в ладах с высшим руководством страны. Это же некая пропаганда, она имеет мало общего с объективным отображением действующей реальности, ситуации. Просто направлена на формирование определенного образа мыслей. Поскольку там страна находится в состоянии мобилизации, войны, им необходимо свое население держать в каком-то тонусе.
Если вы идете по улице, и какая-то дворовая шавка подходит и начинает лаять, вы же не будете на это обращать внимание. Вы как шли, так и будете идти. Не надо опускаться на этот уровень. Тина Канделаки показала свой уровень. Важно не обращать внимание, не реагировать. Обострять обстановку не следует. Думаю, что значимые люди в общественно-политической среде укажут ей на ее место.

Алма Кежебекова, Алматы