8 июня все поправки в Конституцию, согласно объявленным итогам голосования на референдуме, были приняты. Референдум состоялся. Против изменений в Основном законе выступили более 18% проголосовавших, еще около 4% бюллетеней не были учтены. Есть основания предполагать, что ими двигала неудовлетворенность предлагаемым объемом поправок. Такое мнение аргументировал кандидат политических наук Талгат Калиев, передает Liter.kz. 

Почему казахстанцы решили проголосовать “против”? Нельзя отрицать, что какой-то процент людей поверил в многочисленные фейковые рассылки о том, что после внесенных изменений, например, у них будут забирать детей или землю. Оставшиеся, полагает эксперт, подходили к своему выбору вполне осознанно.

К ним, наверное, следует отнести тех, кто ратовал за переименование столицы и не получил этого пункта в обновленной Конституции. То есть для этих людей по сути технический, мало что решающий в реальной жизни вопрос названия столицы превзошел по значимости масштабную реформу всей политической системы. Вряд ли подобное электоральное поведение можно назвать рациональным и политически дальновидным, – пишет на своем Telegram-канале Калиев. 

Не так просто понять, что руководило теми, кто выступал за отмену статуса русского языка как официального. Это и в самом деле носит признаки политического акта и осознанной позиции, передает политолог. Доля достаточно крайних настроений в обществе составляет его пятую часть.

Исходя из этого, в обществе явно вырисовывается правый крен, в то время как все политические силы в стране предпочитают заигрывать на левом фланге, обещая или инициируя различного рода социальные программы. Разумеется, от них никто не откажется, но популярности это серьезной не добавляет. То есть протестные настроения в обществе остаются необузданными, и поднявшаяся в январе волна дестабилизации не угасла окончательно, а перешла в режим дрейфа с вероятностью повторения, – считает Талгат Бегимович. 

Обществу, считает Калиев, следует озаботиться формированием альтернативного активного меньшинства как подлинно элитного класса в каждом социальном сегменте, иначе есть риск “застрять в пространстве с низким уровнем стабильности”.