Казахстан не сможет развиваться без АЭС - эксперт
Тезисы Министра энергетики РК Алмасадама Саткалиева, похоже, затерялись в информпотоке казахстанских СМИ, хотя именно они должны были стать основой для дискуссии о возможностях удвоения ВВП.
В середине января на заседании Правительства главой профильного ведомства был представлен доклад о ситуации по энергетическому комплексу РК. Цифры для экспертов отрасли были ожидаемыми, а вот часть СМИ с удивлением узнала, что в стране оказывается дефицит электроэнергии, о котором я пишу уже несколько лет. Давайте пройдемся по основным цифрам, которые я прокомментирую, а затем поразмышляем, как мы сможем развиваться при текущей ситуации.
Как прошел год?
На сегодняшний день в Казахстане действует 220 электрических станций, средний износ составляет 56%.
На 1 января 2024 года располагаемая мощность казахстанских станций составила 20,4 ГВт при рабочей мощности 15,4 ГВт. Максимум потребления пришелся на зимние месяцы 2023 года и составлял 16,6 ГВт при фактической генерации лишь в 15,1 ГВт!
То есть нам не хватало 1,5 ГВт мощностей, и мы импортировали 9% в пиковые периоды потребления.
Годовой объем потребления электроэнергии в РК в 2023 году составил 115 млрд кВтч, производства - 112,8 млрд кВтч.
4 пишем, 6 в уме
По прогнозу Минэнерго к 2030 году потребность страны в электрической мощности составит 28,2 ГВт, при этом даже с учетом ввода новых станций на 4 ГВт, дефицит мощностей составит 6 ГВт!
Алмасадам Саткалиев хорошо обозначил, что на Центральную Азию надеяться не стоит: к 2030 году в странах ЦА прогнозируется дефицит энергомощностей почти на 3 ГВт.
К новым мощностям в РК отнесены проекты маневренной генерации в городах Актау, Атырау, Актобе, Тараз, Кызылорда, Шымкент общей мощностью 2,4 ГВт, но… это газовые станции, и, как Вы понимаете, возникает уже риторический вопрос - будет ли для них газ?
Также планируется расширение и реконструкция ряда действующих станций, которые должны дать эффект в ближайшие годы - 2026-2027 гг.
Как и полагается, было уделено особое внимание возобновляемым источникам энергии, доля которых в энергобалансе составляет 6%, а с учетом действующих гидроэлектростанций - почти 12%.
Солнце не светит, не растет трава
К ВИЭ, как Вы знаете, я отношусь с большим скепсисом. Постараюсь объяснить.
Во-первых, это ненадежно - не светит солнце, нет ветра – будем сидеть без света. Конечно, можно строить накопители энергии, однако, это примерно икс два к капиталовложениям, и пока в РК нет примеров строительства и обслуживания таких накопителей энергии, которые по сути являются гигантскими аккумуляторами.
Во-вторых, к ВИЭ нужны маневренные мощности. По разным оценкам, они должны составлять 30-40% от мощности «зеленых» станций. То есть, когда станции ВИЭ по каким-то причинам выпадают из энергосистемы страны, необходимо подключение других мощностей, причем очень быстро. К слову, дискуссия о том, можно ли считать газовые станции маневренными, все еще продолжается. Действительно, газовые станции не могут выдавать мгновенно необходимую мощность, а значит система будет разбалансирована (где-то в стране на это время не будет электричества).
В-третьих, ВИЭ для Казахстана - это зависимость. И технологическая, и валютная. В настоящее время в РК отсутствует производство или какая-либо локализация производства оборудования для ВИЭ. У нас был завод Astana Solar, который не работает и выставлялся на продажу. Причины в общем-то понятны, не будем на них останавливаться.
Недавно в Сенате проходило заседание по ЦУР (цели устойчивого развития), где я также озвучил свои предложения по сектору ВИЭ: необходимы требования по локализации производства оборудования, создание Фонда утилизации оборудования ВИЭ (ветровых лопастей, солнечных панелей), создание центров обслуживания на территории РК.
Мы не должны повторить ошибок нефтегазового сектора, когда впустив иностранных инвесторов в крупные проекты, потом потратили годы на то, чтобы локализовать хотя бы часть производства на территории РК путем создания совместных предприятий.
Необходимы и центры обслуживания. К примеру, в нефтегазовой сфере три кита (Тенгиз, Карачаганак, Кашаган) отправляют часть оборудования на обслуживание в свои центры за рубежом. Понятно, что они заботятся о загрузке своих мощностей и заводов, своя рубашка, как говорится, ближе к телу. Однако, начиная крупные гигаватные проекты с зарубежными инвесторами в секторе ВИЭ, мы должны помнить об этих ошибках, иначе просто получим импорт оборудования и услуг.
Валютная зависимость также будет довлеть над ценами, так как в инвестсоглашениях учитывается рост цен на закуп электроэнергии в случае девальвации национальной валюты. Это тоже понятно - иначе инвесторов не привлечь в энергетику. Кому захочется вкладывать твердые доллары и евро в обмен на тарифы в перманентно снижающемся тенге?
В-четвертых, срок службы оборудования ВИЭ существенно меньше традиционных станций. К примеру, солнечные панели служат около 7-10 лет, хотя говорят и о 12-15 возможных годах. Ветрогенераторы примерно также, в зависимости от нагрузки и режима эксплуатации. Согласитесь, что это существенно меньше срока работы наших действующих ТЭЦ, средний возраст которых сейчас составляет 62 года.
Увлеченность профильного ведомства «зеленой» энергетикой понятна: на угле строить не можем, природного газа на новые проекты нет, а исполнять взятые обязательства по углеродной нейтральности необходимо. При этом на Общественном совете (ОС) Минэнерго в конце года мы рассматривали примеры китайских провинций и штатов в Америке, у которых доля ВИЭ в балансе доходила до 40%. Оказалось, что эти дисбалансы просто выбивали из строя всю энергосистему страну.
Вы пришли домой, а оказалось, что день был пасмурным и безветренным, и как тогда приготовить/разогреть еду, попить горячий чай, зарядить гаджеты и электромобили?
На мой взгляд, казахстанцы еще не понимают ловушку ВИЭ, которую принесут нам эти «зеленые» станции.
Увеличение мощностей ВИЭ требует увеличения и маневренных мощностей.
Трехглавая гидра
К гидроэнергетике я отношусь более спокойно, так как это в целом традиционный источник энергии, который известен и используется человечеством уже давно (первая гидроэлектростанция была построена в 1878 году).
При этом Казахстан, как мы знаем, степная держава, и с водными ресурсами уже есть затруднения. На ОС в конце года также рассматривался вопрос гидроэнергетики. В настоящее время отсутствуют актуальные научные исследования на предмет возможных ресурсов гидроэнергетики с учетом меняющихся условий. Последние научные работы по этой тематике проводились во времена СССР.
Это многослойная проблема, в том числе и из-за того, что вода как ресурс сейчас находится в ведении Министерства водных ресурсов и ирригации. А для данного ведомства, с не очень удачной аббревиатурой (МинВРИ), вода не рассматривается в качестве возможного источника энергии, различные мероприятия и строительные работы не учитывают возможности и перспективы новых ГЭС.
Кроме того, ГЭСы сейчас не могут конкурировать с традиционной генерацией по тарифам, поэтому для них предусмотрена отдельная категория. Таким образом, ставку на гидропотенциал делать нельзя, да и окупаемость в этом сегменте довольно долгая.
Теряем время
Полагаю, здравомыслящая часть населения понимает, что перспектив помимо атомной генерации у Казахстана нет. Это четко осознал и бизнес, который с трудом получает разрешения на подключения к энергосистеме. Хронический дефицит мощности уже тормозит развитие новых инвестиционных проектов в Казахстане.
Пока мы пребываем в счастливом неведении, дефицит нарастает. Сейчас почти 10% потребляемой пиковой электроэнергии мы импортируем из России и Кыргызстана. Причем импорт и экспорт электроэнергии - с трехкратной разницей в цене.
Об этом некоторые казахстанские СМИ и телеграмм-каналы тоже узнали “с удивлением”, хотя я неоднократно анализировал эту ситуацию, говоря о дефиците электроэнергии в Казахстане и необходимости строительства трех атомных станций.
В конце января глава KEGOC Наби Айтжанов рассказывал СМИ, что Казахстан в пиковые часы потребления импортирует из России электроэнергию по 19 тенге за 1 кВт.ч, при этом продавая в ночной период по 6,4 тенге.
К слову, в 2023 году Казахстан импортировал из России 4,7 млрд кВт.ч!
В будущем даже по оптимистичным прогнозам Минэнерго мы будем все больше и больше зависеть от импорта электроэнергии, причем эта тенденция будет нарастать для всей Центральной Азии.
Разумно ли импортировать электроэнергию, будучи самым крупным производителем урана в мире и занимая второе место по запасам?
Казахстан добывает свыше 22 тыс тонн урана в год, при этом в пятерку стран по добыче входят Намибия (около 6 тыс тонн в год), Канада (около 5 тыс тонн), Австралия и Узбекистан (около 4 тыс тонн в год каждая).
Задумайтесь над цифрой: Казахстан добывает урана больше, чем остальные страны глобальной пятерки вместе взятые! И при этом импортирует электроэнергию…
Пятерка лидеров по запасам урана выглядит следующим образом:
Австралия (1,7 млн тонн, 28% мировых запасов),
Казахстан (свыше 900 тыс тонн, 15%),
Канада (свыше 560 тыс тонн, 9%),
Россия (около 500 тыс тонн, 8%),
Намибия (450 тыс тонн, 7%).
Прогнозируемый дефицит мощностей к 2030 году в объеме 6 ГВт не смогут покрыть даже две АЭС (по два энергоблока в каждой). Пока мы дискутируем о референдуме по АЭС или необходимости строительства с учетом фобий и заблуждений граждан, теряется драгоценное время.
Изначально рассматривалось шесть мировых поставщиков технологий, но из-за отсутствия практики строительства и последующей эксплуатации реакторов малой мощности, из списка были исключены предложения компаний NuScale Power и GE-Hitachi. Как и два года назад, мы все еще “в обсуждении” шорт-листа потенциальных компаний, который состоит из:
“Росатом” c реактором ВВЭР-1200. Следует отметить, что госкорпорация является мировым лидером по портфелю заказов на сооружение АЭС: на разной стадии реализации находятся 33 энергоблока в 10 странах мира.
Китайская CNNC с реактором HPR-1000. Сейчас в КНР строится 6 реакторов CNNC.
Южнокорейская KHNP c реактором APR-1400. В настоящее время строится очередной блок АЭС “Барака” в Объединенных Арабских Эмиратах, а также 3 реактора в самой Южной Корее.
Французская EDF с реактором EPR-1200. Сейчас во Франции строят 1 такой реактор и 2 в Великобритании.
Как я публиковал ранее, по индикативному плану Министерства энергетики первая АЭС появится в Казахстане к 2035 году. До этого времени мы будем пребывать в перманентном дефиците электроэнергии, и даже после 2035 года также будем стоять в дефиците - ведь даже одна АЭС с двумя энергоблоками не перекроет даже текущего дефицита, который мы не ощущаем благодаря поставкам из России.
P.S. Почему я считаю прогнозный баланс Минэнерго до 2030 года оптимистичным? Он подразумевает ряд «смелых» допущений: все новые проекты будут завершены в срок, старые станции будут работать в прежнем режиме еще 6-7 лет без снижения выработки электроэнергии, ну и нужно понимать, что с учетом естественного прироста и убыли, к 2030 году население страны может увеличиться примерно на 1-1,5 млн человек.
Олжас Байдильдинов, член Общественного совета Министерства энергетики РК
