С прошлого года Министерством национальной экономики и НПП “Атамекен” проводится работа по разработке нового Налогового кодекса. Об изменениях и перспективах развития финансового сектора “КП” рассказал депутат III–VII созывов Мажилиса Парламента, заместитель председателя республиканского совета по вопросам экономики, цифровизации и развития инноваций при партии AMANAT Аманжан Жамалов, передает Liter.kz.

– Аманжан Макаримович, расскажите, как проходит процесс разработки нового Налогового кодекса. Какие обсуждения и дискуссии проходят в рабочих группах и среди экспертов?

– Рабочая группа по разработке нового кодекса работает на постоянной основе. Уже сформированы ключевые подходы и предложения. Но обсуждения все еще продолжаются, и окончательные решения пока не приняты. В обществе высокие ожидания от нового Налогового кодекса. Все ждут настоящего прорыва. Но важно помнить, что налоги – это финансовая основа государства. Разработка Налогового кодекса – это как настройка сложного музыкального инструмента. Малейшая ошибка – и красивая мелодия может превратиться в какофонию.

Возьмем, к примеру, предложение по повышению ставки НДС. Этот вопрос вызвал бурные обсуждения. Повышение ставки НДС означает автоматический рост инфляции и ухудшение социального благополучия граждан. В итоге в дело вмешался сам президент и четко заявил, что повышения ставки НДС не будет.

Сейчас дискуссии идут вокруг дифференциации КПН, о сокращении налоговых льгот, оптимизации специальных налоговых режимов для малого бизнеса, кардинальном обновлении налогового администрирования. Обсуждаются не просто цифры и проценты, а будущее нашей экономики и благополучие каждого гражданина.

– Вы сказали, что рассматривается­ дифференциация ставок корпоративного подоходного налога. Насколько это оправданно и какие, на Ваш взгляд, будут последствия этого шага?

– Такое решение прорабатывается в рамках поручения главы государства. Экономический смысл в том, чтобы учитывать отраслевую специфику при налогообложении. Я думаю, что речь в первую очередь шла о стимулировании приоритетных отраслей экономики. К примеру, обрабатывающей промышленности, сельского хозяйства, IT-сектора и так далее.

Насколько мне известно, Министерством национальной экономики оценивалась возможность повышения общей ставки КПН до 25%. Я не буду вдаваться во все детали экономических и финансовых последствий, но повышение ставки КПН не кажется разумным и подходящим шагом в текущей ситуации. Задавливая бизнес высокими налогами, мы рискуем столкнуться с сокращением инвестиций, оттоком капитала и снижением деловой активности. Когда я был депутатом, в ходе поездок по регионам один из предпринимателей сказал, что “рост налогов – это как лишний груз на уже перегруженный корабль, может утащить на дно”.

В конечном счете лучший источник налоговых поступлений – это экономический рост. Как говорил президент, должна расти экономика. Им поставлена амбициозная задача удвоить ВВП Казахстана к 2029 году. И это, конечно, позволит серьезно нарастить доходы бюджета.

– Одно из радикальных предложений, которое сейчас висит в воздухе, – это повышение ставки КПН для банков до 30%. Какие, на Ваш взгляд, будут последствия этого шага для банковской системы и экономики в целом?

– Обычному обывателю это может показаться логичным. В нашем обществе бытует мнение, что банки получают неоправданно большие доходы, так почему бы не увеличить их налоговую нагрузку? Но давайте заглянем глубже.

Сегодня банковский сектор является­ одним из самых прибыльных из-за сложившихся в мире макроусловий. Проще говоря, они зарабатывают на высокой процентной ставке. Это происходит по всему миру. Сейчас время высоких ставок. Даже в США ключевая ставка больше пяти процентов. А в Казахстане – запредельные 14,75%. Но по всем законам экономики базовая ставка будет неизбежно снижаться, сократятся и доходы банков. То есть это временное явление.

С другой стороны, нельзя говорить, что налоговая нагрузка на банки низкая. Банки платят немало налогов. Если брать только корпоративный подоходный налог, то в прошлом году банки уплатили в бюджет 324 миллиарда тенге. Недавно был опубликован рейтинг налогоплательщиков Казахстана. И один из банков, не буду называть, чтобы не рекламировать, занял 5-е место, уплатив 210 миллиардов тенге налогов.

– Значит, если ставка КПН для банков увеличится, они будут платить еще больше? Разве это плохо?

– Повышение налоговой нагрузки на банки неизбежно приведет к росту ставок по кредитам и комиссиям для населения и бизнеса. Работа банковской системы во всем мире устроена так, что они автоматически переложат все дополнительные расходы на клиентов. То есть все эти налоги заплатим мы с вами.

В Казахстане для некоторых банков повышение КПН может стать критичес­ким ударом, особенно для тех, кто уже работает на грани рентабельности. По моим данным, на три крупных банка приходится 71% от всей прибыли банковского сектора. Все остальные 18 банков либо низкодоходные, либо убыточные. Возникает риск ухудшения финансовой стабильности банковского сектора.

По моим расчетам, повышение ставки КПН до 30% для банков могло бы принести в бюджет дополнительные 200–250 миллиардов тенге. На первый взгляд это серьезные деньги. Но давайте смотреть правде в глаза. Это мизерная сумма в масштабах страны, и она не поможет сбалансировать бюджет. Чтобы обеспечить бюджетную устойчивость, нужны триллионы тенге. А откуда им взяться, если экономика не будет развиваться?

Мы не первый год пытаемся перезапустить банковское кредитование. Президент на это постоянно обращает внимание Нацбанка и правительства. Чтобы подтолкнуть банки к кредитованию экономики, по поручению президента было даже введено налогообложение доходов банков от нот Нацбанка.

Еще один фактор – повышение налогов может отпугнуть иностранных инвесторов. А вы знаете, что по поручению президента прорабатывается приход в Казахстан трех иностранных банков. Инвесторы ищут стабильные и предсказуемые условия, и резкое повышение налогов может стать для них неприятным сюрпризом.

Я не говорю, что банковский сектор – это священная корова, к которой нельзя прикасаться. Просто считаю, что, преж­де чем принимать такое важное решение, необходимо тщательно взвесить все за и против. Конструктивно и без эмоций. Как говорится, взимание налогов – это искусство получить с гуся максимальное количество перьев, но чтобы он потом не замерз.

– А как Вы относитесь к мнению о том, что банки неоправданно выплачивают миллиардные дивиденды?

– Согласно казахстанскому законодательству, дивиденды – это законное право акционеров, в том числе миноритарных. Поэтому выплата дивидендов – это не прихоть, а обязательство перед акционерами. Критиковать бизнес за выплату дивидендов – это все равно что критиковать фермеров за сбор урожая.

Для укрепления основ рыночной экономики в Казахстане недавно президент подписал указ о мерах по либерализации экономики. То есть рыночные принципы – это основа нашего экономического развития.

Если бизнес заработал деньги, заплатил налоги, то по закону к нему не может быть никаких вопросов. Дивиденды платятся с чистой прибыли. С прибыли платится КПН, и сами дивиденды тоже облагаются подоходным налогом. Это значит, что государство тоже зарабатывает вместе с бизнесом.

Мы должны понимать, что привлекательность бизнеса в Казахстане для инвесторов напрямую зависит от их способности не только генерировать прибыль, но и выплачивать дивиденды. Если мы начнем ограничивать эти выплаты, то потеряем доверие инвесторов. И что тогда? Мы не только не привлечем новых инвестиций, но и потеряем существующие.

При этом я понимаю запрет на выплату дивидендов для тех банков, кто еще не вернул госпомощь. Это справедливо.

– Есть также мнение, и об этом докладывает Высшая аудиторская палата, что Налоговый кодекс буквально пронизан налоговыми льготами. Стоит ли ожидать оптимизации налоговых льгот, в том числе для финансового сектора?

– Действительно, наш Налоговый кодекс пронизан множеством налоговых льгот. По разным оценкам объем этих льгот достиг почти пяти триллионов тенге. Это огромные цифры, которые вызывают массу вопросов. Многие из них не носят системный и отраслевой характер, который бы способствовал реальному росту экономики.

По поручению президента планируется сократить льготы как минимум на 20%. Но уверен, что это далеко не предел. Мы не должны быть страной, где бизнесмены чувствуют себя как дети на рождественской ярмарке, беря все бесплатно.

Налоговые льготы и пониженная налоговая нагрузка должны создавать стимулы для развития отраслей, подразумевать экономическую отдачу в виде роста доходов, занятости и так далее. Если льгота не приносит пользы, значит она бесполезна.

В отношении финансового сектора стоит ожидать, что льготы также будут пересмотрены. Сейчас проводятся анализ и обсуждения по каждой льготе. Понятно, что там есть отраслевая специфика. Особенно в части формирования провизий. Вычеты по провизиям соответствуют стандартам международной отчетности и являются необходимостью для обеспечения устойчивости банков. Наша задача – найти компромиссное решение, которое позволит сохранить стабильность банковского сектора и одновременно минимизировать бюджетные потери.

– И завершающий вопрос. Как Вы оцениваете текущую ситуацию с закредитованностью населения и насколько эффективны принимаемые шаги для решения этой проблемы?

– Ситуация с закредитованностью населения в Казахстане остается одной из острых проблем нашей финансовой системы. Однако я хочу отметить работу Агентства по регулированию и развитию финансового рынка под руководством Мадины Абылкасымовой. За последние годы совместно с правительством и депутатами Парламента было реализовано множество мер, направленных на стабилизацию этой ситуации.

С 2020 года принято несколько законов и постановлений, которые направлены на предотвращение быстрого роста необеспеченных потребительских кредитов. Принят закон о банкротстве физических лиц. Он дорабатывается и улучшается. Сейчас в Парламенте на рассмотрении находится очередной закон по защите прав заемщиков. Я считаю, что на сегодня у Агентства по регулированию и развитию финансового рынка есть все инструменты и полномочия, чтобы уменьшить объемы неуправляемого кредитования физических лиц. Это, безусловно, является большим шагом вперед.