"Дружественные врачи" в сфере ВИЧ — важнейшее звено в цепочке ответных мер на ВИЧ. Каждому из них сотни людей обязаны жизнью и здоровьем. Одна из них -  Сайранкуль Касымбекова, рассказавшая Liter.kz о своей миссии.

1 декабря отмечается Всемирный день борьбы со СПИДом. Несмотря на усилия медиков и международных организаций, число людей с ВИЧ продолжает расти во всем мире. Среди причин —недостаточный охват населения профилактикой, стигма и дискриминация в отношении людей, живущих с ВИЧ (ЛЖВ), барьеры в получении услуг и нежелание ЛЖВ обращаться за медицинской помощью. Недавние мировые исследования подтверждают, что люди с ВИЧ часто избегают обращаться за помощью из-за страха осуждения и дискриминаци в связи с диагнозом или образом жизни – как в обществе в целом, так и в медицинском кабинете. Сайранкуль Касымбекова, заведующая отделом клинического мониторинга Казахского научного центра дерматологии и инфекционных заболеваний Министерства здравоохранения РК, врач с более  20-летним опытом работы в сфере ВИЧ-инфекции. Её деятельность и преданность делу вдохновляют и дают надежду многим пациентам. Сайранкуль - героиня региональной кампании ЮНЭЙДС от Казахстана, которая посвящена  врачам из сферы ВИЧ.

- Что повлияло на ваш выбор профессии врача? 
- Это очень старая история. Мой дедушка всю жизнь болел туберкулёзом, у него была хроническая форма, вероятно, обструктивная. Он ежегодно госпитализировался, постоянно находился под медицинским наблюдением. И я видела, как за ним ухаживала бабушка. Думаю, что это сыграло важную роль. Сколько себя помню, всегда хотела быть врачом, другие профессии я не рассматривала. 
- Как вы начали работать в сфере ВИЧ? 
- Я работаю в этой области уже более 20 лет. Начинать профессиональную деятельность мне пришлось в другом городе – в Западном Казахстане, где я мало кого знала. В поликлинике, куда я зашла в поисках работы, увидела объявление о том, что СПИД-центру требуются волонтёры. Тогда я знала о волонтёрах только из организации «Врачи без границ». Это был 2005 год. Оказалось, они искали волонтёров из ключевых групп населения ( люди, употребляющие наркотики, секс-работники, мужчины, имеющие секс с мужчинами и др.), которые могли бы работать с врачами и помогать поддерживать контакт с этими группами. Но у них также был дефицит врачей, поэтому меня взяли на работу. 
- Помните ли вы своего первого пациента с ВИЧ? 
- Хорошо помню. Это была девочка 18 лет, у которой ВИЧ выявили во время беременности. В то время мы чаще сами ездили к пациентам, чтобы сообщить диагноз и поставить их на диспансерный учёт. Я хорошо помню, как мы приехали к ней домой. Честно говоря, тогда я не думала о диагнозе или лечении, мне просто было её искренне жаль, потому что она была совсем молодая, почти школьница. Её выдали замуж по старым традициям – родители между собой договорились, и она не знала, что её муж употребляет наркотики и живёт с ВИЧ. Он ничего ей не сказал, как и его родители. Конечно, было очень её жаль. 
- Боялись ли вы сами ВИЧ-инфекции? 
 - Никогда не было страха или предубеждений в отношении ВИЧ. Помню, как только я приступила к работе, сразу подняла свои лекционные университетские материалы, но оказалось, что за семь лет у нас была всего одна лекция по ВИЧ. Я много читала литературы, международные руководства, очень помогал интернет. 
- Как изменился подход к лечению ВИЧ с 2005 года? 
- Первые антиретровирусные препараты у нас появились в 2005 году благодаря Глобальному Фонду для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией. До 2018 года лечение получали только пациенты с низким уровнем имунных клеток (CD4 350) и ниже. Сейчас лечение начинается сразу в день постановки диагноза, сразу подбирается первая схема терапии. Также пациенты могут пройти обследование на другие инфекции, такие как вирусные гепатиты, и получить весь спектр консультаций. Важную роль играет и профилактика, особенно доконтактная, которая снижает риск инфицирования. Сегодня важно добиться, чтобы в результате лечения количество вируса в крови снизилось до неопределяемого уровня. Тогда срабатывает принцип Н=Н, то есть неопределяемый, значит, не передающий. То есть пациент с неопределяемой вирусной нагрузкой не может передать ВИЧ партнеру. Чем больше людей будет с неопределяемой вирусной нагрузкой, тем меньше будет новых случаев ВИЧ. И чем больше людей будет об этом знать, тем меньше будет стигмы и дискриминации.  
- Что еще нужно сделать, чтобы снизить стигму в отношении людей, живущих с ВИЧ? 
- Прежде всего, информировать. Чем больше информации – тем меньше стигмы и дискриминации. Возможно, мы также опосредованно создаём условия для стигмы, когда не предоставляем все услуги для этих пациентов в обычных поликлиниках. Ведь сегодня ВИЧ – это обычное хроническое инфекционное заболевание. Передаётся только определёнными, ограниченными путями передачи. И услуги предоставляются точно так же, как и всем другим пациентам. То есть никаких отличий  сегодня нет. И на это есть полная доказательная база, собранная за все эти более 40 лет ответных мер на ВИЧ. 
- Почему на ваш взгляд проблема поздних диагнозов ВИЧ остается актуальной в Казахстане? 
- Во-первых, нужно снижать стигму. Люди боятся того, что отличается от их образа жизни. Я видела в своей жизни очень разных людей.  Моя бабушка была дочерью репрессированного, сама просидела в тюрьме со своей матерью, пережила столько трудностей. Поэтому в нашей в семье никогда не было никаких предубеждений в отношении кого-либо.  Я с детства видела только позитивное отношение абсолютно ко всем людям. Но у людей разный жизненный опыт. В любом случае, врач должен оказывать помощь любому своему пациенту. 
 Во-вторых, важно решить вопрос доступа к услугам для людей из социально-уязвимых слоев населения. Многие из них не имеют медицинского страхования, и это затрудняет их доступ к лечению. Мы инициировали в Министерстве здравоохранения обсуждение вопроса о включении диагностики и лечения ВИЧ-ассоциированных заболеваний в гарантированный объём бесплатной медицинской помощи. Это будет способствовать расширению медицинских услуг.
- Как вы относитесь к законам, криминализующим передачу ВИЧ? 
- Эти законы давно пора пересмотреть. Мы отстаём на 10-15 лет в пересмотре этих норм. Выделение ВИЧ в отдельную статью усиливает стигматизацию заболевания и людей. Преднамеренное инфицирование должно регулироваться так же, как и нанесение тяжкого вреда здоровью. Кроме того, законы должны быть изменены, чтобы люди с ВИЧ могли пользоваться социальными домами и кризисными центрами. 
- Что даёт вам силы продолжать свою работу? 
- Когда я вижу, что мои пациенты живут полноценной жизнью, радуются, рожают детей, работают и добиваются успехов, я чувствую себя счастливой.