Депутат Еркин Абиль: “Нужно обучать свои кадры, а не завозить иностранные”
Один из пунктов Дорожной карты по исполнению Предвыборной программы партии “AMANAT” на 2023–2027 годы “Вместе с народом!” касается сокращения квоты на привлечение иностранной рабочей силы. Делается это ради усиления защиты внутреннего рынка труда и обеспечения интересов казахстанских работников. В 2023 году квота будет сокращена на 4,6 тысячи единиц. Подробнее о том, что хотят этим добиться, и где работодатели будут брать недостающие квалифицированные кадры, газете “Литер” рассказал депутат Мажилиса Парламента РК, член фракции партии “AMANAT” Еркин Аманжолович Абиль.
Постепенное сокращение
– Еркин Аманжолович, как сейчас обстоит ситуация на казахстанском рынке труда?
– Дело в том, что до вхождения Казахстана в Евразийский союз (ЕАЭС) было более или менее понятно с квотированием иностранной рабочей силы. Мы могли, предположим, сказать, что Казахстану в среднем были нужны в год 20 тысяч иностранных работников. Потом вносились изменения. В частности, из квот исключали некоторые категории: топ-менеджеров или известных ученых. Допустим, когда я был ректором, в свое время была программа по приглашению в вузы иностранных работников в качестве топ-менеджеров, проректоров, руководителей департаментов и так далее.
Но с вхождением Казахстана в ЕАЭС у нас получилось так, что граждане стран, входящих в союз, под эту квоту не попадают. Поэтому, помните, когда в связи с мобилизацией из России была миграция, соответственно, появились опасения, выдержит ли наш рынок труда или нет? Это вот потому что граждане России в эту квоту как раз не попадают, их можно брать на работу без специального разрешения. В связи с этим возник вопрос, что необходимо каким-то образом защищать внутренний рынок, и в первую очередь сейчас возник вопрос о необходимости сокращения вот этих самых квот.
Понятно, что совсем закрыть мы наш рынок не можем. Здесь есть такие вопросы, как квалификация наших работников. Не на всех производствах, которые у нас открываются, есть специалисты в Казахстане, соответствующей квалификации. Особенно на новых предприятиях. Порой мы понимаем, что даже не инженерные кадры, а, скажем, рабочие специальности иногда завозятся, потому что имеется дефицит специалистов по работе с соответствующим оборудованием. Но, несмотря на это, мы хотим ужесточить и эти квоты сокращать с сегодняшних 20–30 тысяч на пять тысяч в течение пяти лет, до 2026 года. Официально в настоящее время по квоте в Казахстане работают 14 тысяч иностранцев.
– Для чего это вообще делается?
– Это делается не просто, чтобы сократить количество привозимой рабочей силы, но и для того, чтобы работодатели были заинтересованы в обучении местных кадров из числа казахстанцев. Совсем закрыть рынок от специалистов мы не можем. У нас есть и так несколько категорий, на которых эти квоты не распространяются. Здесь также надо будет сократить их количество. Не спорю, есть действительно редкие позиции. По ним речи нет. Это, к примеру, высококлассные специалисты в сфере науки или образовании.
Еще у нас есть обязанность квотирования кандасов. Раз мы по программе их приглашаем, то до получения гражданства, чтобы они могли интегрироваться экономически, в первую очередь нужно трудоустраивать.
Но в то же время мы постоянно говорим об инвестициях, переносе производства на территорию Казахстана. Поэтому мы вынуждены соглашаться с тем, что в любом случае необходима какая-то иностранная рабочая сила, она должна быть. Однако, чтобы не было такой возможности завозить неквалифицированную рабочую силу, мы хотим вот эту квоту постепенно сокращать.
– Эта та самая квота, которую выдает Министерство труда по иностранным специалистам, чтоб их могли приглашать сюда?
– Да, Минтруда эту квоту ежегодно определяет. Эта квота распределяется по регионам, и далее по предприятиям, которые хотят привезти работников. При подаче заявки они, соответственно, должны оставаться в рамках этой квоты. Но мы хотим, чтобы работодатель был заинтересован все-таки в подготовке местных кадров. Для того, чтобы не было такой возможности просто завезти, не обучая рабочих для того же строительства.
Ведь когда мы говорим, что у нас есть свои строительные кадры, но, тем не менее, для определенного вида работ, высотных, где у нас нет опыта или применяется специфическое оборудование, до сих пор вынуждены приглашать. Видите, все равно даже строителей иногда завозим.
В интересах работодателя
– Помнится, на строительстве комплекса в Астане “Абу Даби Плаза” больше половины работников составляли иностранцы. Еще между сотрудниками охранной фирмы и гражданами Индии с этой стройки произошла драка, где были пострадавшие…
– Да, там же специфика была как раз в том, что опыта работ на такой высоте у наших работников просто не было. Соответственно, они не могли получить допуск, и поэтому у работодателя один выход – привозится иностранная рабочая сила, которая уже на таких объектах и с таким оборудованием работала.
Сейчас задача такая, чтобы все-таки работодатель был заинтересован обучать местных ребят.
– Но обучать же будет затратней, чем привозить?
– Конечно, затратней. Но, а как по-другому? Казалось бы, простой такой шаг – сократить квоту на привлечение рабочей силы, а сколько от него зависит! Ведь мы должны не просто обеспечить рабочей силой и работой наших граждан, надо же, чтобы качество рабочей силы росло! Чтобы у наших специалистов допуски все были, чтобы у них был опыт работы на новом оборудовании. Тем более у нас численность населения растет, количество рабочей силы растет. Много молодежи. Экономика развивается. Уже запланировали, что в течение шести лет в два раза ВВП поднимем. За счет сокращения этой квоты процент иностранной рабочей силы по отношению в целом к трудоспособному населению еще больше будет уменьшаться.
– За какой период времени вы планируете сокращать?
– В течение пяти лет ежегодно будем сокращать и доведем до пяти тысяч. Уже согласно информации партийной программы в этом году эта квота на 4,6 тысячи сокращена. То есть это рабочие места, которые вместо иностранных рабочих получили наши – казахстанские работники. Уже пошел процесс замещения!
– Из каких стран приезжают работать в рамках квоты, и в какие отрасли?
– В основном из Китая и Европы. Чаще всего приглашают в добывающую промышленность, есть небольшой процент в обрабатывающей. Это именно квалифицированные специалисты по наладке оборудования.
– Есть разница в зарплатах отечественных специалистов и иностранных?
– Чаще всего есть. Работодатель заинтересован в привлечении иностранной рабочей силы, даже с учетом большей зарплаты ему это дешевле, чем обучать наших. Потому что для обучения наших все равно привлекаются иностранные специалисты, вдобавок организуется процесс самого обучения, который тоже не дешевый. Работодателям, особенно иностранным инвесторам, всегда проще вахтовым методом привлечь сюда уже готовых, обученных специалистов. Просто надо менять их раз в полгода.
К тому же у нас уровень зарплат достаточно низкий, сейчас даже минимальная зарплата в Китае выше, чем в Казахстане, поэтому, соответственно, они платят им более высокую зарплату. Это такой социальный момент. Наши работники, граждане, конечно, это воспринимают как несправедливость. Вроде все работают одинаково, но при этом иностранный работник получает зарплату больше. На этой почве в Казахстане были же конфликты между иностранцами и нашими работниками. В основном в добывающем секторе.
Для того, чтобы избегать таких конфликтов, надо чтобы каждый работодатель в Казахстане был заинтересован в обучении именно казахстанских работников. Но опять-таки, это надо делать экономическими методами. То есть не прямое принуждение, чтобы инвестиционный климат не снижать в Казахстане, а именно вот такими мягкими законодательными мерами, чтобы обучать было выгоднее, чем просто привозить работника из-за границы.
Подключать вузы
– Как думаете, пойдет бизнес на это? Не получится так, что вы все сократите, а они начнут у государства просить субсидии, дотации и опять “банкет” за счет налогоплательщиков?
– Мы сейчас предприятия мотивируем к тому, чтобы они договаривались с местными учебными заведениями, с университетами. Чтобы они заключали меморандумы для того, чтобы удешевить подготовку кадров и могли работать через готовые структуры, скажем, через те же университеты.
– А у нас много университетов в Казахстане имеют зарубежных партнеров, с которыми бы они могли сотрудничать в этом направлении?
– Практически все государственные университеты, по крайней мере, об этом говорят и имеют соглашение. Но где и как организован сам процесс сотрудничества, это уже другой вопрос. Мало просто заключить договор, надо, чтобы он реально работал. И чтобы это не просто было академическое сотрудничество, а именно в сфере производства, чтобы была связь производства с вузом, с трансфертом новых знаний, новых технологий. А вот уже насколько здесь ситуация обстоит на самом деле, скажем, это уже другой вопрос. Вузы разные, политика разная.
– Хотелось бы уточнить еще момент по релокантам. Они заставили прошлой осенью поволноваться в некотором роде наших специалистов в плане конкуренции, пока вроде обошлось. Но если такая ситуация будет происходить, то защищены ли казахстанцы на нашем рынке труда? Если не брать во внимание квоты, а в принципе в целом?
– Как я уже сказал, с гражданами Евразийского союза есть проблема. Потому что для их трудоустройства никакого квотирования не требуется. И они действительно могут создавать серьезную конкуренцию для казахстанцев. Единственное, что в ситуации, как вы назвали с релокантами, фактически мигрантами, здесь во многом нас спасло в том, что вот именно российские граждане, они заняли те ниши, где у нас был дефицит рабочей силы. Те же специалисты IT-сферы. Плюс по большей части в первую очередь мигрировали из России представители креативной индустрии. Они в состоянии были работать удаленно. То есть многие из них не привязаны к определенному месту работы, фрилансеры, поэтому с ними проблем особо не возникло, и никакого давления на рынок труда ощутимого не было.
Но в будущем не факт, что проблем удастся избежать, потому что по ситуации пока еще ничего не понятно, в какую сторону все повернется. Вполне вероятна вторая, третья волна мобилизации, и насколько тут наш рынок труда будет готов к этому, я не могу сказать. Это серьезный вопрос, над которым надо думать.
Несовершенство статистики
– Что касается предвыборной Дорожной карты партии “AMANAT”, то почему решили в нее включить такую меру, как сокращение квот?
– В самой программе много внимания уделено обеспечению работы. У нас же мы понимаем, что основная проблема сейчас связана с низкими доходами населения, с которой связаны все другие, такие как закредитованность и так далее. Причем у нас сложился один парадокс. Если в других странах мы говорим, что открытие рабочих мест обеспечивает население доходами, то у нас этого не происходит, потому что у нас работающая бедность. То есть сам факт обеспечения работы еще не страхует человека от бедности. У нас низкие зарплаты, даже у работающих.
Поэтому партия и озабочена этой проблемой обеспечения работой, качества этих рабочих мест, уровнем оплаты рабочих мест. Сокращение квоты иностранной рабочей силы – это только один из пунктов. Там же и остальные в связке – по повышению заработной платы. Это комплексом идет. У нас также очень много вопросов к статистике по безработице, фактически безработица не растет.
– Ее рисуют?
– Нет, ее не рисуют, она такая и есть. Но вопрос в другом, в критериях, кого можно считать безработным. Он достаточно очень удобный для статистики. Да, есть те, кто официально зарегистрировался как безработный, по базам проходит. Однако мы же понимаем, что на самом деле реальных людей, не обеспеченных работой, намного больше. Причем не на проценты, а в разы больше, чем официально зарегистрированных безработных. Это вопрос качества статистики. Он в свою очередь отражается на качестве планирования,, и дальше отражается на всех наших мерах Правительства.
Почему порой меры не работают? Потому что наша статистика несколько оторвана от реальной жизни. Мы эти вопросы тоже ставим перед нашим Правительством, чтобы изменить критерии расчетов. И чтобы было более адекватное понимание прожиточного минимума, минимальной зарплаты, уровня безработицы. Тогда мы можем уже более или менее нормально планировать. Хотя бы понимать, какая у нас ситуация. Тогда, может быть, изменим отношения к квотам иностранной рабочей силы.
Там у нас, по-моему, исключение из нее составляет, если не ошибаюсь, порядка 20 разных категорий, которые исключены из квотирования, и их можно набирать без ограничения.
– А есть какая-то общая цифра, сколько в Казахстане работает иностранцев, в том числе и помимо квоты, из этих категорий?
– По сути дела, нет. Это тоже интересный вопрос. Цифра вот этой квоты не показывает, сколько у нас работает реальных иностранцев в Казахстане. Потому что у нас огромное количество, которое вне этой квоты работает. А у Минтруда когда спрашиваешь, сколько иностранцев, они не обладают этой информацией. Они начинают запрашивать у местных исполнительных органов, местные исполнительные органы, соответственно, у местной статистики, но у них эта информация не всегда корректная.
Предприятия тоже не всегда корректно отчитываются именно по иностранной рабочей силе. Они отчитываются по квотам, потому что это утвержденное: да, это все как бы регулируется.
А, скажем, те категории, которые вне квот находятся, никто сказать не сможет. И вряд ли сейчас, если вы запросите Минтруда, они вам сразу ответят.
Может сказать МВД, сколько заехало в Казахстан людей, сколько выехало. Сколько из них работает, они тоже не могут сказать. Они могут сказать по нелегалам, которых они поймали.
Но каких-то четких реальных цифр по занятым иностранным гражданам на сегодня нет. А у нас, как я уже сказал, граждане России, Армении, Кыргызстана, Таджикистана, они в эту квоту не попадают, и их могут без всякого учета на работу брать. МВД может еще по нелегалам сказать, а вот по 20 категориям, что исключены из квоты, сколько их в реальности работает в Казахстане, нет данных? Вот такая вот ситуация у нас.
Нам статистика говорит, мы так 30 лет работали, чего мы от них хотим. Они честно говорят, мол, нас же никто не обязывал считать всех. Вот квота есть, вот мы эту квоту даем, мы ее регулируем, отслеживаем.
Так что работать есть над чем, и мы будем постепенно приводить дела в этой сфере в порядок, чтобы в первую очередь на предприятиях были востребованы свои, местные специалисты. Это вопрос благополучия и дальнейшего повышения благосостояния казахстанцев.
СПРАВОЧНО:
Квота на привлечение иностранной рабочей силы на 2023 год установлена на уровне 22,2 тысячи единиц (приказ МТСЗН № 540 от 30.12.2022 года) и распределена по регионам. По сравнению с 2022 годом квота сократилась на 6,1 тысячи единиц, или на 21,5%.
Оксана Давыдова, Астана
