Скандал, который разразился в одном из столичных частных детских садов, где издевались над особенными детьми, вызвал всплеск негодования общественности. Некоторые депутаты даже выступили с предложением запретить работу негосударственных дошкольных учреждений. Однако и в такую крайность впадать не стоит, считают граждане. Вопрос ведь в другом: с такими малышами продолжают работать некомпетентные специалисты, а родители вынуждены мириться с этим, поскольку не могут найти альтернативу. Как проверяется деятельность таких детсадов и делается ли это вообще – в материале Liter.kz.

По данным Министерства образования и науки РК, на сегодня в Казахстане работает 2 972 детсада, создавшие специальные условия для получения образования, обучаются в них 15 605 детей с особенными образовательными потребностями.

Право на занятие образовательной деятельностью возникает у частных дошкольных организаций с момента подачи уведомления и прекращается с момента исключения организации образования из реестра уведомлений в порядке, установленном ЗРК "О разрешениях и уведомлениях, – сообщили МОНе.

Однако не стоит исключать, что их число может быть и больше. Случай в Нур-Султане тому доказательство, поскольку детский сад "Сати" как раз не направлял в органы образования уведомление о начале своей деятельности, то есть работал незаконно.

Читайте также: "Тащила ребенка с лестницы, как мешок": Что говорят родители о столичном детсаде, где избивали особенных малышей

Контроль за деятельностью частных детских садов осуществляется в соответствии с нормами Предпринимательского кодекса РК, а значит, наведаться с проверкой туда непросто, тем более что сейчас действует мораторий на это. Однако органы образования по своей линии все же проводят их аттестацию раз в пятилетку. Тогда-то и выявляется соответствие предоставляемых услуг госстандартам.

Согласно закону "Об образовании", в частных детских садах один раз в пять лет проводится государственная аттестация посредством профилактического контроля независимо от форм собственности и ведомственной подчиненности ведомством уполномоченного органа в области образования и его территориальными подразделениями. На основании обращений физических и юридических лиц в частных детских садах также проводятся внеплановые проверки, – пояснили в профильном ведомстве.

Консультант по социальной работе общественного фонда "Балам-ай" Оксана Омельковец много лет работает с особенными детьми, она и сама воспитала ребенка с инвалидностью.

Когда мой ребенок был маленьким, у нас не было столько возможностей, какие есть сейчас у родителей, воспитывающих детей с особенностями развития. Тогда и на работу выйти было невозможно, потому что требовался уход, отвести было некуда. Сегодня мы видим большую миграцию в столицу из регионов семей с детьми с различными заболеваниями, потому что здесь больше возможностей для реабилитации, соответственно, есть и сады, и всевозможные центры. Но если говорить о частных садах для таких деток, они дорогостоящие. Цена за месяц может начинаться от 130 тысяч тенге и выше, и то где-то за эти деньги занимаются только полдня без питания. Ценовая политика очень разная, потому что детям требуются специалисты с определенным образованием, та же АВА-терапия, для детей с аутизмом, к примеру, она дорогостоящая, поскольку нужен инструктор, над которым стоит куратор, а у того – супервизор, – почеркнула специалист.

Читайте также: Исцеление или прибыльный бизнес: сколько тратят казахстанцы на лечение аутизма

По ее словам, нередко родители приходили к ним уже с опытом пребывания их детей в таких недешевых центрах. Что самое обидное в этой ситуации – не всегда заоблачный ценник гарантировал качественные подход и занятия.

Вместе с тем по закону об образовании в Казахстане каждый ребенок через общую электронную платформу может попасть в обычный государственный детский сад.

Конечно, родители должны трезво оценивать состояние своего ребенка. Если он имеет сильные нарушения опорно-двигательной системы или тяжелые отклонения поведенческого характера, то это одно дело. Если ребенка можно скорректировать – другой вопрос. Официально любой ребенок имеет право через сайт “Индиго” попасть в обычный детский сад. В одной группе допускается до трех детей с особыми образовательными потребностями, там создается инклюзивная среда. Далее детский сад должен создать необходимые условия для этого ребенка на основании заключения психолого-медико-педагогической комиссии: проводить занятия с дефектологом, логопедом, психологом и т.д. Но какие-то навыки самообслуживания у ребенка все же быть должны, – говорит консультант по соцработе.

Есть и в этой ситуации свои подводные камни: не все родители здоровых деток одобряют такое близкое общение с особенным ребенком. На практике бывает и такое, что воспитатель сама просит мам детей с инвалидностью не озвучивать их диагнозы, чтобы лишний раз не вызывать волну возмущений со стороны других взрослых. Фактически такое давление общества вынуждает их забирать своих малышей и вновь искать садик или центр, где бы с ними занимались.

Если дети с малых лет будут общаться с ребенком с особенностями развития, то для них это станет нормой, они не будут над ним смеяться или издеваться, но будут знать, что люди бывают разные. Но некоторые родители не хотят принимать такой подход, затевают бунты, даже не понимая, как тяжело бывает тем, кто воспитывает деток с инвалидностью. Нужно проявлять терпимость и уважение. Гуманизация и равные возможности – вот к чему мы стремимся, – подчеркнула Оксана Валерьевна.

Специалист отмечает, что родители, обойдя не одно образовательное заведение, накопившие горький опыт, приходят к ним уже с недоверием. В этой ситуации важна открытость и готовность расписать по пунктам каждый час занятий.

В центрах "Балам-ай" их у нас четыре, дети находятся в условиях полустационара. Кроме ЛФК и других лечебных процедур наши подопечные занимаются и с дефектологами, логопедами, психологами. Главный принцип, по которому мы работаем, что следует делать и другим, – это открытость и доступность. Мы родителям предлагаем прийти, понаблюдать за своими детьми, тогда все сомнения развеиваются, – рассказала о своем опыте она.

Жительница столицы Динара воспитывает ребенка с особыми образовательными потребностями и не понаслышке знает, как трудно подобрать хороший садик для таких детей. Реабилитация и лечение стоит немалых денег, а ведь их еще взять откуда-то нужно, чтобы хватило и семью прокормить.  

Инклюзивных садиков сейчас не так много, говорит она, больше представлены центры для детей с задержкой речевого, психоречевого развития, аутизмом и т.д., где с ребенком пару часов позанимаются специалисты, которых выберут родители из предложенного списка себе по карману, и это без питания.

В обычных частных садах наших детей зачастую не берут, а если и возьмут, то не факт, что за ребенком будет должный уход и контроль. Таких детей нельзя оставлять без присмотра. Есть специализированные детские сады для детей с аутизмом, но их стоимость давно превышает среднемесячный заработок, а кроме садика нужно еще жить на что-то, поэтому такие сады для нас недосягаемы. Нам посчастливилось попасть в пилотный проект фонда “Болашак”, где моего ребенка приняли в обычный государственный детский сад и выделили тьютора – сопровождающего малыша на целый день пребывания в саду. Это стало действительно решением огромной проблемы нашей семьи и облегчило жизнь всем домочадцам, а я получила возможность выйти на работу, – поделилась своим опытом Динара.

Скоро ее сын выпускается из детского сада, так как достиг 6-летнего возраста и должен пойти в школу. По словам мамы, уже сейчас это ее тревожит и пугает, поскольку малыш еще не готов к этому шагу. К тому же и инклюзивных школ у нас не так много.

Поведенческий аналитик и куратор поведенческих программ КФ "Болашак" Елена Смолыгина как раз работает над внедрением в детских садах кабинетов поддержки инклюзии, где детей с особенными образовательными потребностями ведут специалисты – ассистенты воспитателей. Таковые есть пока только в двух госсадах в Нур-Султане, но специалисты убеждены, что это начало большой работы, которая развернет-таки громоздкую образовательную систему в сторону социализации детей с инвалидностью.

В садиках нет должности педагога-ассистента. Соответственно, сейчас ребенку прописывается сопровождение воспитателя. Однако воспитатель на группу и воспитатель ребенка с особенными образовательными потребностями – это два разных человека с точки зрения подготовки и профессиональных навыков. У нас большие пробелы в части повышения квалификации специалистов, работающих с детьми с ООП. Она вообще не является обязательной у нас. То есть ты можешь получить диплом дефектолога лет 15-20 назад и продолжать практиковать, не обновляя свои знания и навыки. Но то, что было 10 лет назад в Казахстане и на постсоветском пространстве и что есть сейчас – это две большие разницы. Сегодня методы больше пропагандируют гуманизм, открытость с родителями и ребенком, многие вещи, о которых мы не говорили 10-12 лет назад.  Наша система образования в принципе консервативна, даже в подготовке тех же дефектологов в вузах. Они еще мало изучают новые методики в образовании особенных детей. И на выходе получается выпускник со знаниями где-то советского уровня, – отмечает аналитик.

По ее словам, в Казахстане остро стоит проблема нехватки грамотных кадров, которые бы могли качественно работать с особенными детьми. Частные садики и индивидуально работающих специалистов не обязывают подтверждать свой профессионализм и повышать уровень знаний. Это приводит к тому, что имеющий хоть какую-то корочку того же психолога может начать принимать маленьких пациентов с инвалидностью, сдирать с доверчивых родителей неплохие суммы, не давая при этом никаких гарантий. Такое происходит из-за отсутствия лицензирования профессии как таковой.

Не имеющие реального опыта работы в этой сфере смутно могут себе представить, что их ждет, ведь эти малыши могут проявлять и агрессию, и гиперактивность, либо вообще не реагировать на обращения. Неподготовленный к этому специалист эмоционально быстро выгорает и может начать действовать через давление и наказание. А родителям за неимением возможности уйти в другое место приходится с этим мириться.

Большой вопрос вызывает закрытость наших центров. Не всегда родители понимают, что они вправе затребовать дипломы, документы, подтверждающие специализацию, о которой заявляет данный центр или специалист. Наш менталитет не позволяет усомниться в правдивости слов, тем более именитого специалиста, с которым ты сталкиваешься в первый раз. Это считают даже неприличным, – говорит Елена Смолыгина.

Частных образовательных заведений, кабинетов коррекции реабилитации для особенных детей за последние годы в Казахстане появилось немало, особенно в крупных городах. Ведь спрос на них растет, отсюда и появляются псевдоспециалисты, некомпетентные в своем деле. Никто ежегодно не проверяет их профессионализм и право работать с такими малышами. Видимо, чувствуя безнаказанность, они задирают ценники до немыслимых размеров, а доверчивые родители идут к ним по принципу “дорого – значит качественно”. Надеяться на порядочность таких людей порой не приходится. Понятно, что ситуация в ближайшее время в корне не изменится, но мамам и папам следует быть более придирчивыми и бдительными, поскольку помочь своему ребенку могут только они сами.