Удивительная история произошла в Кокшетау несколько лет назад, но Liter.kz стало известно об этом только сейчас. Как сотрудник пробации Акмолинской УИС встретил бывшего подучетного, который по стечению обстоятельств остался без работы, семьи и жилья. И почему эта встреча стала судьбоносной для обоих.

“Прямо как в кино” – иначе не скажешь о душещипательной истории о сотруднике колонии и бывшем ее заключенным. Капитан отдела пробации Алибек С. сейчас уже находится на заслуженном отдыхе, но о случившемся помнит в мельчайших деталях.

Мужчина жил в Кокшетау. Возвращаясь со службы, он заметил, что возле подъезда на лавочке сидит бомж. На дворе стояла поздняя осень, но, несмотря на холодную погоду, человек был одет легко. Он опустил голову, и Алибек решил, что мужчина еще и пьян. Тут еще и пожилые соседки начали возмущаться, что в их доме ночует бомж. Бабушки переговаривались и считали, что его нужно выгнать подальше.

В следующий раз Алибек и тот же мужчина встретились у подъезда в выходной день. Алибек выносил мусор и обратил внимание, как в соседнем баке роется человек.

Он поднял голову, и я обомлел – это был мой бывший подучетный Сергей. Неплохой парень, из благополучной семьи, был женат. Но по глупости получил ограничение свободы. Грязный, худой, в лохмотьях, его трудно было узнать. На мои вопросы, что случилось и почему он здесь, отвечать не хотел. Видно было, что неловко человеку. Почти силком привел его к себе домой. Поужинали, помылся, переоделся и рассказал свою историю, – говорит Алибек.

Оказалось, что после снятия с пробационного контроля Сергей попал в автомобильную аварию. У него были поломаны ребра, раздроблена нога, досталось голове. Врачи предупредили сразу, лечение и реабилитация будут длительными – чудом жив остался.

Несколько месяцев назад Сергей с семьей должен был выезжать на постоянное место жительства в Германию. Он не слишком горел желанием переехать, но так сложилось. Жена постоянно приезжала в больницу, говорила об этом. Из-за реабилитации переезд откладывался. Тогда супруга предложила, что она выедет в Германию с детьми, а после полного выздоровления к ним присоединится Сергей.

Женщина привезла какие-то бумаги, якобы о том, что он не против их выезда. Мужчина, не читая, все подписал. Лишь по выходу из больницы, на костылях, даже без верхней одежды, он понял, что остался на улице – квартира была продана, там уже жили другие люди.

Первые два месяца после предательства Сергей жил в деревне у дальних родственников. Когда сам смог ходить, уехал жить в Кокшетау. За это время жена ни разу не объявилась и не попыталась связаться с уже бывшим супругом.

Сергей уехал в никуда – жить было негде, документов тоже нет. Просить подаяние на пропитание было стыдно и не было желания никому рассказывать о своей доле. Тогда он стал ходить по дворам, искать еду у мусорных баков, ночевал на улице, а как холодно стало – в подъездах, чем вызывал справедливое возмущение местных жителей. По словам Сергея, в жилые дома старался заходить попозже, чтобы не попадаться людям на глаза.

С такой ситуацией я столкнулся впервые. Сергей переночевал у меня. Утром вместе вышли, сказал ему вечером обязательно прийти. Он промолчал, но взгляд был благодарный. Вечером он не появился, я несколько дней ждал его, вечером ходил к мусорке, искал в подъезде. Начались заморозки, я волновался, где Сергей, в каком состоянии, – вспоминает Алибек.

Сотрудник пробации переговорил с участковыми, чтобы сообщили, если узнают что-то о бывшем подучетном. Но известий не было. Один из вариантов, о чем думал капитан, то, что Сергей уехал в село. Но в один из поздних вечеров Алибеку позвонил участковый и сообщил: “Нашли твоего, в заброшенном доме, еле живой”.

После необходимого лечения в больнице, Алибек забрал Сергея к себе. Помог с документами, а тот вскоре нашел работу. Сегодня у Сергея все очень даже хорошо, семья, растет сын, поддерживает отношения со старшими детьми. С Алибеком постоянно на связи.

Он мой крестный отец, самый дорогой гость в нашей семье, – сказал однажды Сергей о своем покровителе, человеке, который сделал гораздо больше, чем от него требовала служба.