Ближний Восток: перекресток торговли или земля войны?
Как геополитическая ситуация в мире влияет на Казахстан?

Профессор, доктор исторических наук, директор Института геополитических исследований Асылбек Избаиров поделился с Liter.kz о причинах и последствиях стремительных изменений в геополитической картине мира.
“Начавшееся в выходные перемирие ХАМАС с Израилем остановило, наверное, самую массовую гибель гражданского населения в ходе военных действий за последние годы. Особенно трагично, что, вероятно, причины конфликта были исключительно геополитические – борьба за влияние и перераспределение финансовых и экономических потоков. На этом трагическом примере ярко демонстрируется, что может произойти, когда страна или народ становится объектом международной политики, теряя свою субъектность, то есть самостоятельность. Все, что я изложу по этому поводу ниже – мое мнение, основанное на анализе и предположениях, которые, будучи ученым и исследователем, я считаю вправе для себя делать”, – говорит Асылбек Избаиров.
Итак, о каких геополитических обстоятельствах идет речь? Не секрет, что Запад, в частности США, считает своим наиболее серьезным конкурентом, страной, претендующей на мировое влияние, Китай, который создал свое могущество на статусе “мировой фабрики”, где производится больше товаров, чем где-либо. Чтобы притормозить рост влияния Китая, судя по всему, был найден только один способ (кроме ведения малоэффективных торговых войн) – это перевод “мировой фабрики” в другую страну, способную обеспечить дешевую рабочую силу и сносный технологический уровень. И это – Индия. Не случайно одним из кандидатов на пост президента США была Камала Харис, наполовину индианка, а премьер-министром Великобритании еще недавно – индиец по происхождению и вере Риши Сунак.
На фоне роста требований к наиболее токсичным и вредным для экологии производствам в ЕС, перевод их в Индию выглядит, как самый разумный способ решения сразу нескольких проблем – и, прежде всего, усиления ее промышленного потенциала, завязанного на Европу. Однако для этого необходимо обеспечить два условия – соответствующие их потреблению энергию и короткий морской путь для получения произведенных товаров. В рамках выполнения этой задачи, ключевым стал регион Ближнего востока, вернее его часть, через которую идут торговые пути между Индией и Европой. Он должен стать не только важнейшим транспортным хабом на этом пути, но и снабжать новую промышленность нефтью и газом.
“И вскоре именно там началось усиленная подготовка к различного рода политическим и экономическим проектам. Ярче всего это видно на примере Саудовской Аравии, которая в последние годы неожиданно начала вкладывать большие средства в развитие пустынного региона на северо-западе страны, на берегу Акабского залива. Наиболее известный проект – “горизонтальный-город-небоскреб” Неом, название которого ярко раскрывает саму стратегию развития этого региона страны, потому что представляет собой аббревиатуру из слов “Новое будущее”. Как уже говорилось выше, нефтяные монархии могут войти в проект “Индийской фабрики” поставками нефти и газа, и вполне логично, что новые центры своего развития они начали создавать в ключевой географической точке его торгового маршрута, где может возникнуть огромный транспортно-логический хаб”, – отмечает историк.
Акабский залив уникален тем, что в нем сходятся территории четырех стран – Египта, Израиля, Иордании и Саудовской Аравии. А еще – именно из него в 50-е годы XX века планировали проложить “новый Суэцкий канал” – канал Бен-Гурион. Задуманный еще в середине прошлого века, как альтернатива Суэцу, в те годы он не смог быть реализован. В отличие от египетской территории, где рыть пришлось в песках (из-за этого Суэцкий канал приходится все время чистить и сложно расширять и углублять), израильский проект проходит по горной и каменистой территории, хотя его маршрут и на 100 км длиннее. Однако его изначально можно сделать шире, чтобы обеспечить двустороннее движение судов (чего Суэц достиг только в 2015 году), а также будет значительно дешевле содержать, потому что не нужно его постоянно чистить от песка. Такие условия позволят проводить по этому каналу самые крупные морские контейнеровозы, которые сейчас не могут ходить по Суэцкому каналу.
Ну, а самое главное, что Суэц сильно перегружен, через него проходит 10-12% мировой торговли товарами. О том, насколько он важен, можно судить по тому, что маршрут из Сингапура в Роттердам через Суэц короче пути вокруг Африки на восемь тысяч километров или 10-11 дней пути. Это не позволяет использовать его для целой группы скоропортящихся товаров, не говоря уже об экономическом эффекте от экономии топлива, страховки, оплаты труда и прочего. В итоге, всего 1 час простоя Суэцкого канала обходится мировой экономике в 400 млн долларов, а день – в 10 миллиардов (!). Подсчитали это недавно, когда в канале застрял контейнеровоз Ever Given, который нанес огромный ущерб мировой экономике в 2021 году, сев на мель так, что Суэцкий канал встал на неделю.
Передислокация европейской тяжелой, химической, цветной и другой промышленности в Индию без радикального решения по быстрой доставке товаров в Европу будет бессмысленной, поэтому этот проект требует создания Суэца-2. И вырыть его логичнее всего именно из Акабского залива – через Израиль, где уже давно существует проект канала Бен-Гурион. Основные участники неформального консорциума по его строительству определились буквально в сентябре 2023 года, всего за месяц до начала войны в Газе. В Дели был подписан меморандум о создании транспортного коридора Индия – Ближний восток – Европа. Свои подписи поставили представители Индии, ЕС, США, Саудовской Аравии и ОАЭ, позднее к ним присоединилась и Иордания.
Но есть одна проблема – оптимальный маршрут нового канала проходит в непосредственной близости от Сектора Газа, откуда по кораблям можно будет угрожать даже минометными обстрелами, не говоря уже о ракетах “Кассам”. Ну, и самое главное – страховка судов, проходящих рядом с вооруженным анклавом, контролируемым организацией, признанной террористической в большинстве стран ЕС, будет просто разорительной.
“Со своей стороны Китаю тоже было бы глупо просто стоять и смотреть, как Запад переделывает мировую геополитическую карту мира так, чтобы не допустить роста его влияния. Ясно, что Пекин заинтересован в том, чтобы искать пути разрушения этих планов. Если просто давить на Индию он не может, поскольку обе страны имеют ядерное оружие и, в целом, сопоставимы по своему военно-техническому потенциалу, то остается перехватывать маршрут потенциального торгового пути”, – продолжает Асылбек Избаиров.
И тут на помощь Китаю приходит тот факт, что он – главный потребитель иранской нефти, а Тегеран, в целом, остается “недружественным режимом” для Запада. Это дает Пекину возможность обращаться к услугам Тегерана для того, чтобы перехватить маршрут Индия-ЕС. Для этого есть два потенциальных “узких места” – Баб эль-Мандебский пролив и потенциальный канал Бен-Гуриона. Благо, у Ирана в обоих точках есть союзники – йеменские хуситы и ХАМАС. Однако в том, чтобы противники маршрута раскрыли свои карты, вероятно, оказались заинтересованы и те, против кого они должны были играть. Складывается ощущение, что они просчитали план противодействия каналу, и решили использовать его в своих интересах.
“В итоге, когда 7 октября 2023 года началось нападение ХАМАС на Израиль, многие удивились, как же так случилось, что Тель-Авив был не только не готов, но и будто специально отвел войска так, чтобы нападение получилось максимально масштабным, чтобы его можно было позиционировать, как “израильское 11 сентября”. Думаю, не сильно ошибусь, если предположу, что не только Пекин через Иран, мог подтолкнуть ХАМАС на атаку, которая бы перечеркнула планы по прокладке нового канала, но и Израиль, заинтересованный в том, чтобы попасть в проект перераспределения мировых торговых потоков, намеренно поддался, чтобы атака получилась максимально масштабной. Это должно было позволить ему получить “индульгенцию” на “окончательное решение” вопроса Сектора Газы, как препятствия на пути канала Бен-Гуриона. Точно также, как 11 сентября обеспечило США легитимность атаки и оккупации Афганистана и Ирака в 2021 и 2023 годах”, – говорит профессор.
По характеру военных действий, мы видим, что израильское руководство довольно слабо заботилось непосредственно о том, чтобы освободить своих заложников, стремясь максимально уничтожать инфраструктуру и выдавливать палестинское население из Сектора. Большая часть построек в нем уничтожены или повреждены так, что жить там больше невозможно. Разве это похоже на операцию, целью которой является освобождение удерживаемых заложников? Нет. Особенно с учетом того, какой опыт в этом деле у израильтян, которые умудрялись вытаскивать своих заложников даже из Уганды. Больше года ЦАХАЛ занимался физическим сносом Сектора Газы, очевидно, стремясь полностью уничтожить его, как политически, так и в географическом смысле – чтобы устранить главное препятствие для канала между Акабским заливом и Средиземным морем.
Однако Тель-Авив не смог добиться своего. По целому ряду причин. Во-первых, методы ведения войны против ХАМАС, в результате которых погибли не менее 40-50 тысяч мирных жителей, вызвали жестокое осуждение у западной общественности. Индульгенции “7 октября” не хватило, чтобы оправдать практически “зачистку” арабского населения Сектора. Во-вторых, ЦАХАЛ (армии обороны Израиля) не удалось уничтожить вооруженное сопротивление ХАМАС и освободить своих заложников. Да, эта организация потеряла большую часть своего военного потенциала, были убиты многие политические и военные лидеры организации – Исмаил Хания, Яхъя Синвар и другие. Однако организованное сопротивление не прекратилось – вьетнамская тактика хамасовцев, заключающаяся в использовании разветвленной подземной инфраструктуры – так называемого “Метро Газы”, оправдала себя. В итоге, руководство Израиля и было вынуждено идти на перемирие, чтобы хоть как-то решить вопрос с заложниками. Судя по всему, это также было требованием США, новый лидер которых понимает, что наметившееся на базе “ближневосточного хаба” сближение Тель-Авива с нефтяными монархиями Залива подвергается давлению “арабской улицы” каждый день продолжения бойни в Секторе Газа.
В военном отношении итоги войны в Газе – Пиррова ничья. Не победили ни израильтяне, поскольку они не смогли ни уничтожить ХАМАС, ни ликвидировать Сектор Газа, как палестинскую территорию, ни освободить заложников вооруженным путем. Не победил и ХАМАС. Его атака обернулась страшнейшим ударом по Газе, которая сегодня представляет собой по большей части груду развалин. Десятки тысяч убитых и раненых палестинцев стали жертвами ответа на авантюрное нападение на Израиль 7 октября 2023 года. Израилю удалось убить и политического лидера организации – Исмаила Ханию, который скрывался в Тегеране, и Яхью Синвара, военного лидера ХАМАС, стоящего за нападением на Израиль 7 октября. Большая часть военных сил организации разгромлены, а к декларируемой цели – освобождению Палестины вооруженным путем – арабы не только не приблизились, но теперь под вопросом и статус имевшихся территорий – Сектора Газа.
“Кто точно потерпел поражение – те, кто надеялся, что война в Газе перечеркнет проект торгового пути ЕС-Индия. Этого, судя по всему, не произошло. Зато возможности Ирана и его прокси-сил – “Хезболлы”, Хуситов и ХАМАС – существенно сократились, и продолжать мешать этой геополитической повестке могут, наверное, только йеменские повстанцы. Правда, и тут, вероятно, уже все готово для «окончательного решения» этого вопроса. Есть информация, что Саудовская Аравия и ОАЭ уже подготовили на острое Сокотра всю инфраструктуру для военной операции против хуситов. Она может быть исполнена руками нескольких стран, а также частных военных компаний, как ранее Абу-Даби “решил” проблему сомалийских пиратов, наняв для этого печально знаменитую американскую ЧВК Blackwater, которые просто физически перебили или пленили всех, кто участвовал в пиратских рейдах. Тоже самое теперь может теперь грозить и хуситам”, – отмечает собеседник.
Речь не идет о том, чтобы оккупировать Северный Йемен, это вряд ли возможно, саудовцы уже пробовали воевать там с приверженцами шиитского зейдизма, но ничего не добились. Другой вопрос – полностью зачистить всю береговую линию Красного моря, лишив хуситов возможности мешать морской торговле. А на освобожденную территорию можно даже завести южнойеменские силы, которые будут поддерживаться наемниками и саудовцами. О том, что Запад всерьез рассматривает вопросы безопасности узких мест торговых путей, стремясь оградить их от китайского влияния, мы можем судить и по тому, что новый президент США Дональд Трамп ставит вопрос о возвращении Панамского канала под контроль Америки.
Вместе с тем, сейчас, когда наступило перемирие, есть и основания для осторожного оптимизма. Дело в том, что поражение стран и групп, вероятно, действовавших в интересах Китая против проекта “индийской фабрики”, тем не менее, открывает новое окно возможностей, ключевую роль в которой играет Турция. Дело в том, что именно она в текущем моменте является безальтернативной точкой китайского проекта “Один пояс – один путь”, сухопутного маршрута, завязанного на старые маршруты Великого шелкового пути. Он нужен Китаю для решения задачи по быстрому развитию западных регионов страны, прежде всего СУАР КНР, тащить же через всю страну посуху, а затем – на импорт, товары из прибрежной зоны по большей части не имеет экономического смысла.
Турция, как региональная держава, в последние годы добилась существенного расширения своего влияния на транспортные возможности западной части Азии, прежде всего через Кавказ и за счет расширения транзитных возможностей черноморских проливов – Босфора и Дарданелл. Речь идет, прежде всего, о строительстве Стамбульского канала, который должен разгрузить перегруженный траффик через Босфор, а также о Транскаспийском транспортом маршруте, логично встроенном в китайский “Один пояс – один путь”. Последний подразумевает развитие торгового пути между Каспием и Черным морем, и является важным для казахстанской внешней торговли, испытывающей проблемы из-за санкционных ограничений на российской территории, через которую шли основные пути нашего экспорта и импорта. Война в Восточной Европе – это не только трудности для нашей экономики, но и важный геополитический фактор для роста влияния Турции, которая предлагает едва ли не единственный альтернативный сухопутный маршрут в Европу для китайский товаров, минуя Россию.
Как же участие Турции может стать стабилизирующим фактором в конфликте вокруг Газы?
Для этого надо обратиться, прежде всего, к опыту Сирии, где, как известно, недавно в основном завершилась гражданская война. Режим президента Башара Асада пал под натиском повстанцев из Идлиба, которые с 2011 года прошли большой путь от джихадизма до осознания необходимости объединения и развития страны на основе общенационального согласия. Важную роль в том, чтобы повстанческое движение перешло на такие «почвеннические» позиции, сыграло именно турецкое влияние, которое обеспечило стране надежду на завершение многолетней гражданской войны и мирное развитие в интересах всех общин Сирии. Новый лидер Сирии, бывший полевой командир “аль-Каеды” Абу Мухаммад аль-Джулани, теперь – респектабельный политик Ахмад аш-Шараа, добивается постепенного снятия санкций и международной поддержки в восстановлении страны из руин. И Турция со странами Залива – первые в списке спонсоров этого процесса.
Именно после освобождения Дамаска и освобождения заключенных из тюрем режима выяснилось, что поддержка Асадом палестинского ХАМАС была далеко не такой, как рисовалось ранее. Из сирийских застенков был освобожден один из братьев Халеда Машаля, унаследовавшего должность председателя Политбюро ХАМАС после убийства Исмаила Хании в Тегеране израильскими спецслужбами. Ранее Дамаск считался важным спонсором и союзником ХАМАС, однако, теперь мы видим, что сотрудничество это обеспечивалось, в том числе и такими заложниками. Постоянное место пребывания Машаля – Катар, где находится основное представительство ХАМАС за пределами Сектора Газы. Катар – один из союзников Турции, одна из нефтяных монархий Залива.
Гибель радикальных лидеров ХАМАС в ходе войны с Израилем, прежде всего Яхьи Синвара, открывает перед Машалем, если он получит поддержку нефтяных монархий и Турции дерадикализовать это движение также, как это сделал в Сирии Джулани, став аш-Шараа. Масштабы разрушений и потерь Газы таковы, что перед новым руководством ХАМАС стоит, прежде всего, вопрос восстановления и нормализации жизни палестинцев, а не продолжения сопротивления израильской оккупации, с которой было заключено перемирие. Судя по всему, США также видят потенциал у этой фигуры в этом же направлении. Во всяком случае, чуть более месяца назад в Техасе из тюрьмы был освобожден другой брат Халеда Машаля – Мофид, который отбывал там 20-летий срок за сбор денег для поддержки ХАМАС.
Прямая поддержка Турции и финансирование со стороны нефтяных монархий дает ХАМАС шанс на трансформацию своей идеологической платформы в сторону почвеннических установок и обеспечения мирного развития для Газы. Важный момент для эмоциональных оценок – что это будет происходит не на фоне разгрома и поражения, но после того, как ХАМАС выстоял перед лицом жесточайшего израильского наступления, и где-то морально чувствует себя как минимум непобежденным, что дает ему обоснование для перехода на мирные “сирийские рельсы”, проложенные из Турции.
“Участие Турции в судьбе Сектора Газа традиционно очень сильно, первые колонны турецкой строительной техники, предназначенной для расчистки развалин и восстановления домов, появились в анклаве в первый же день перемирия. Таким образом, мы видим, что у Анкары есть реальный шанс для того, чтобы преобразить Газу в краткие сроки в процветающий средиземноморский порт, который может быть также захвачен инфраструктурой нового канала, тем более, что именно этот регион является наиболее близким поставщиком дешевой рабочей силы для этой масштабной стройки”, – говорит профессор.
Это сделает Турцию, ранее считавшуюся частью исключительно китайской транспортной стратегии, участником обоих проектов стратегического торгового транзита – и из КНР, и из Индии. В этом угадываются контуры компромисса вокруг конфликта из-за перераспределения мировых ролей или Нового мирового порядка, если хотите.
Для Казахстана объективно заинтересованного в Транскаспийском маршруте как главной “дороги жизни” нашей внешней торговли, такой вариант замирения ситуации на Ближнем Востоке (при сохранении тупика в военном конфликте России и Украины), без сомнения, является положительным сигналом. Он заключается в обеспечении безопасности и перспективности нового главного маршрута для нашей торговли по линии укрепления связей в рамках Организации тюркских государств (ОТГ), а также расширение потенциала экспорта нашего урана, ведь кроме арабской нефти в Индии для новых заводов, наверняка будут использованы и ресурсы ядерной энергетики. На настоящий момент в стране работает 23 ядерных реактора на 7 АЭС. Страна планирует строительство шести новых реакторов в сотрудничестве с США, которые заинтересованы в том, чтобы топливо на них поставляли не россияне, а, к примеру, наша страна, которая итак уже закупает у нас концентрат урановой руды в довольно заметных объемах. Таким образом, наша страна также может занять свое место в новых геополитических условиях, сохранив свою международную субъектность.