Дерсу Узала Алибека Аскарова
В конце 60-х годов прошлого века, когда обострились советско-китайские отношения, и дело дошло до вооруженных столкновений на дальневосточном острове Даманский и у озера Жаланашколь в Восточном Казахстане, был оперативно сформирован Среднеазиатский военный округ (САВО), воинские части которого дислоцировались вдоль границы с КНР, а командование базировалось в Алматы. Под штаб-квартиру округа волевым решением партийного руководства было отдано только что построенное здание нового корпуса Алматинского института народного хозяйства. Рядом располагались студенческие общежития. В одном из них поселили студентов журфака и юрфака КазГУ.
Несмотря на напряженную международную обстановку, в рядовом составе при штабе САВО не обходилось без нарушений дисциплины. Один из солдат-срочников, служивший в батальоне охраны, пользуясь беспечностью командиров, частенько уходил по ночам в cамоволку. Шел к своему другу-однокласснику в соседнее общежитие КазГУ, где всю ночь напролет беседовал с двумя будущими журналистами на литературные темы, с любопытством расспрашивал о тонкостях работы пером и сам щедро делился тем, что знал и читал. Едва забрезжит рассвет, с красными от бессонной ночи глазами он, по-кошачьи крадучись, возвращался под утро в расположение батальона и как ни в чем не бывало засыпал. Но разве есть на свете проступок, который останется неразоблаченным?.. Однажды вот также под утро вернулся солдат в казарму, а там ни души – один лишь дневальный. «Эй, а где народ?» – «На учения уехали». – «Какие учения?!» «Ночью по сигналу тревоги батальон срочно подняли и куда-то отправили…» Дальше и без слов понятно – гауптвахта.
С тех пор прошло почти полвека. Тот нерадивый солдат, а это был Алибек Аскаров – ныне авторитетный казахский прозаик, заслуженный деятель Казахстана, лауреат Государственной премии, кавалер ордена «Парасат». Одноклассник, к которому он приходил под покровом ночи, – видный писатель, талантливый журналист, наш общий друг – Дидахмет Ашимханов. А второй собеседник солдата, что делился с ним своими историями и сам заслушивался рассказами гостя, – автор этих строк. Уже тогда меня восхитил меткий и сочный язык Аскарова, которым он так захватывающе передавал увиденное и осмысленное, удивило его умение зорко подмечать любые явления и детали…
Литература победила художника
За прошедшие полвека Алибек прошел большую жизненную школу. После армии, несмотря на явную тягу к литературе, он не стал поступать на филфак или журфак, а окончил Алматинское художественное училище, носящее теперь имя Орала Тансыкбаева. Несколько лет работал художником-графиком. Если поднять подшивки газеты «Лениншил жас» и журнала «Билим жане енбек» середины 70-х годов, можно увидеть выразительные иллюстрации и заставки Аскарова к различным рассказам и публикациям. Однако страсть к литературе, в конце концов, победила в нем художника.
Алибек «заболел» словом неспроста. Ему суждено было родиться в Катон-Карагае, райском уголке живописного Алтая, первозданная красота которого заставит каждого, кто окажется там, зажмурить глаза от восторга.
Алибеку посчастливилось учиться в той самой школе, где когда-то преподавал поэт Султанмахмут Торайгыров, а одаренный литературовед Баламер Сахариев и великолепный прозаик Оралхан Бокеев стали ее выпускниками. События поэмы Торайгырова «Камар-сулу» разворачивались именно в этих местах. В соседнем ауле родился кудесник казахского слова Калихан Искаков, приходившийся Алибеку родичем, а его одноклассником был упомянутый выше Дидахмет Ашимханов. Как же после всего перечисленного ему не заболеть Словом?
Аскаров одинаково талантлив и на литературном поприще, и на службе у государства. На заре независимости, будучи заместителем заведующего отделом внутренней политики Администрации Президента, я пригласил Алибека на работу в аппарат. Он с готовностью взялся за дело и полностью оправдал мои надежды, легко влившись в когорту государственных мужей и постепенно поднявшись до поста первого заместителя министра печати и массовой информации. Его государственная служба практически всегда была связана с литературным словом. В министерстве Алибек курировал издательскую сферу, позднее возглавлял две крупные национальные библиотеки и республиканскую Книжную палату. Да и сейчас находится на переднем крае словесного фронта в качестве генерального директора Национального центра по переходу на латинскую графику. В начальный период независимости он многое сделал для сохранения и развития существовавших в стране издательств и книгоиздания как отрасли в целом.
Все эти годы, несмотря на занятость государственными делами, Алибек не выпускал из рук пера и продолжал писать. Среди его книг и шеститомник избранных сочинений, выпущенный издательством «Раритет» в 2011-2016 годах. Благодаря вошедшим в него произведениям Алибек Аскаров, несомненно, войдет в число истинных художников слова, внесших достойную лепту в сокровищницу казахской литературы. Академик Серик Кирабаев в своей статье, посвященной роману «Стон дикой долины», пишет: «Эта книга – чудесная лирическая история. Мягчайший, прозрачнейший лиризм. Льющаяся тайна, трогающая чувства и мысли человека. Автор пишет подобно Беимбету. Он продолжает традиции этого великого писателя». Прекрасные слова об этом произведении Алибека в свое время написал и незабвенный Шерхан Муртаза.
Первопроходец нового жанра
Я же хотел бы обратиться к другому пласту его творчества, а именно, к его документальной прозе. «Чего много в литературе, так это трудностей. Прийти в нее трудно, утвердиться еще труднее, но сложнее всего – найти, прорубить в ней свое место. А вот встать во главе нового литературного направления, превратить его в русло, закрепить в качестве отдельного жанра – это уже архисложно. На плечи Алибека Аскарова легла ответственность первопроходца в жанре сафари, и это счастье ему суждено было литературной судьбой. Данное слово, имеющее арабский корень «сафар», и созвучное казахскому «сапар», принято в современной литературе в качестве нового жанра.
Нам известны великолепные творения мастеров мировой литературы Э. Хемингуэя, Х. Маккоу, Дж. Адамсона, которые, совершив путешествие в глубь девственной природы, излили затем на бумаге свои ощущения и впечатления. Первым из казахских писателей к этому жанру подключился Алибек Аскаров. Такие его произведения, как «Чиндигатуй», «Белуха», «Беловодье» особенно ценны в нашу эпоху глобализации, истощающую душу и с каждым годом отдаляющую нас от матушки-природы. Они дороги и как выразительное доказательство того, что казахские писатели на пути познания жизни перешли к развитию в русле лучших образцов мировой словесности», – так было написано мною в небольшом предисловии к книге Алибека «Алтай. Золотая колыбель», и я готов повторить это спустя десять лет.
Творчество А. Аскарова стало одной из литературных вершин эпохи независимости, образцовым направлением свободомыслия и новых методов литературного письма. Писатель доподлинно показывает нам, что главным источником литературы является сама жизнь. Посредством вдохновенного описания восхитительной природы родного края он возвышает наше Отечество, приучает читателя жить в гармонии с Матушкой-Землей, в объятиях Матери-Родины. Через свои книги Аскаров откровенно и с горечью говорит о том, что казахи, тысячелетиями вольно жившие на лоне природы, среди равнин, холмов и гор, в условиях глобализации отдалились от растительного и животного мира Великой степи. А отчуждение от земной природы со временем не может не привести к отчуждению от самой сущности народа, к утрате мироощущения, присущего лишь данному этносу. В казахской литературе разных времен было немного художников слова, описывавших природу с такой виртуозностью, так системно и последовательно, как Алибек Аскаров. Это качество и выделяет его как писателя эры глобализации, когда вновь по-особенному открывается величие природы.
Помимо художественной прозы, писатель неустанно обращался и к документальному жанру. На страницах газеты «Егемен Қазақстан», имевшей в ту пору свыше двухсот тысяч подписчиков, многократно публиковались полные тайн сафари Аскарова: кроме названных ранее, это «Кокколь», «Маркаколь», «Хан-Тенгри», «Мыс Доброй Надежды», «Казыгурт» и другие. За ними лежат правдивые истории, подлинные события, имевшие место в отдаленных уголках нашей планеты. Это отдельный, целостный мир, и в недавно выпущенной издательством «Мектеп» книге «Приключения интурохотника» (перевод Раушан Байгужаевой) собрана лишь его малая частица.
Главный персонаж
Основным персонажем большинства этих рассказов является один человек – наш дорогой друг Ерен Жумагулов. Обычно друзей человек обретает в детстве, в школьные или студенческие годы. Разумеется, и коллеги по работе могут стать друзьями, однако таких мало, при этом большей частью сближаешься с ними в пору молодости. С возрастом, скажем, когда тебе уже перевалило за пятьдесят, найти нового друга – редкий подарок судьбы. Ерен в моей жизни – именно такой подарок. Мы встретились в Катон-Карагае, куда приехали на пятидесятилетие Дидахмета Ашимханова. Наше знакомство переросло в приятельские отношения. А приятельство вскоре вылилось в дружбу. Последующие двадцать лет эта дружба лишь крепла. И все эти годы я испытываю непреходящее восхищение гражданской зрелостью Ерена, его великодушием, деловитостью, душевной чистотой и благородством.
В нелегкие дни недавнего прошлого Ерен Жумагулов был генеральным директором Катон-Карагайского государственного национального природного парка и самоотверженно проводил многотрудную работу по сохранению красот Алтая для будущих поколений. Затем с нуля создал Государственный историко-культурный музей-заповедник «Берель» и стал его первым директором. Он обеспечил сохранность и надлежащее исследование известной всему миру археологической сокровищницы. Если уж говорить о Ерене, дадим слово самому Алибеку:
– Охотничье дело – это ведь редкий промысел, который не каждому по силам. Правда и то, что для казахов охота – необычное занятие. Когда я решил писать о Ерене, мне пришлось вспомнить кое-какие книги, поискать среди литературных персонажей равнозначного Ерену, исключительному человеку. Вследствие того, что вырос вдали от суетливой городской жизни, он до сих пор сторонится смрадного пустословия людских сборищ и лицемерных сплетен. Невозможно передать словами его первозданную любовь к родному краю. В действительности Ерен – благословенное дитя природы, счастливчик. Меткий стрелок, прославленный охотник, пытливый странник, который и в трескучие зимние морозы, и в долгие осенние дожди в любое время дня и ночи бороздит горы и тайгу. Редкий следопыт, природный знахарь, по голосам птиц замечающий перемены в погоде, распознающий поведение зверей по их следам, – отмечал Алибек Аскаров.
Мы подшучиваем над ним, называя его Дерсу Узала. Действительно, в нынешнее время шумного гвалта, всеобщей спешки и неразберихи, когда треск мотора перекрывает стук сердца, весьма трудно найти такого человека, как Ерен, сумевшего, подобно Дерсу Узале, сохранить свою душу в нетронутой свежести. Он невольно напоминает собой известного всему миру героя повестей Владимира Арсеньева. Дерсу Узала был представителем дальневосточной малой народности гольд, которую ныне называют нанайцами. Проживший всю жизнь в тайге, он превратился в наставника и друга Арсеньева, незаменимого помощника и проводника писателя в дальних экспедициях. Не раз он спасал ученого от смерти. Открыл глаза на многие вещи спутникам писателя, научил их тайнам и секретам тайги. Из уст самого Ерена тоже можно услышать немало занимательных рассказов, подтверждающих благородство Дерсу Узалы. Вот он, неписаный закон тайги! Этот неписаный закон Ерен Жумагулов сделал непреложным правилом для своих охотников и лесников и так объясняет это: «В дальних ложбинах и чащобах алтайской тайги можно всюду встретить срубленные охотниками из сосны низенькие домики. Плетущийся пешком охотник, в трескучий мороз и лютую пургу проверяющий капканы и выслеживающий зверя, приходит в такой домик и валится там, отдыхает. И без того уставший и ослабевший от хождения целый день по лесу, он в поисках дров не бродит под порывами буранного ветра, а разжигает огонь сухими спичками на заготовленных дровах и быстро приходит в себя. Уходя, не разоряет имущество, которым воспользовался, а возмещает его и создает условия для другого охотника».
Во всех включенных в сборник рассказах – «Чудище-медведь», «Медвежья желчь», «Двойной трофей», «Пестрые горы, снежные вершины» – повествуется о разных занимательных и каверзных случаях, происходивших в тайге, в гуще девственной природы в пору недавнего сложного периода в жизни нашей страны. Острый дефицит и нужда в первые годы независимости вынудили власть продавать лицензии иностранным туристам в надежде получить от них какие-то деньги, чтобы прокормить, пусть и не досыта, обнищавшее население. И катон-карагайцам приходилось стелиться перед зарубежными гостями, во всем угождая им. Алибек с присущим его перу красноречивым языком, где-то с иронией, где-то с юмором, доносит все это до читателей. Можно с уверенностью сказать, что документальные рассказы Аскарова – выразительный образ истории независимости в художественной литературе.
В центре событий здесь повсюду – Ерен. Разумность, невозмутимость, деловитый настрой помогают ему управлять измученными людьми, постепенно выводя их на новый уровень, когда они уже сами могут себя прокормить.
«Время быстротечно, месяцы бегут, а годы летят. Многотрудные годы на заре независимости, слагавшиеся из таких же головоломных дней, остались позади, как воспоминания. Когда страна наконец оправилась, подняла экономику, укрепила благосостояние народа, с целью защиты живописной природы Алтая был создан вышеназванный Государственный национальный природный парк. И с тех пор казахи перестали приглашать из-за рубежа охотников, распинаться перед ними, угодничать. Канула в прошлое нужда в их деньгах так же, как и ремесло, связанное с обслуживанием так называемых интурохотников... Ерен Жумагулов, назначенный первым директором этого парка, сам проводил первоначальные организационные мероприятия, крепко взял в руки все дела и поставил работу на правильные рельсы. Отныне накладывался запрет на отстрел иностранными охотниками животных... Было принято решение поддерживать во благо народа и его будущих поколений бесподобную природу Алтая с его ценными обитателями и сохранить ее на века», – так заканчивается книга.
Бесспорно, этот небольшой сборник рассказов Алибека Аскарова, сумевшего с глубоким пониманием и высокой художественностью показать исключительный труд человека на природоохранном поприще, является блистательным образцом нашей литературы, точнее, казахской документальной прозы.
Кстати, об упомянутом выше Григории Федосееве Алибек Аскаров в свое время писал: «В его книгах есть великая любовь к природе, к лесу, к непроходимой дремучей тайге. Изображая природу, он никогда не утомляет читателя, одна картина не похожа на другую, ничто не повторяется. У этого писателя особый способ изображения окружающего мира. В связи с тем, что вся его жизнь прошла на лоне природы, он прекрасно знает все ее тайны и хитрости, заставляя вас приходить в изумление. С каждой его картиной перед тобой словно возникают образы нашего Алтая – Саяны, Становой хребет, Сихотэ-Алинь удивительно похожи на Алтай. Когда читаешь Федосеева, перед глазами вереницей проходят пастбища твоего детства, покрытые густой травой сопки и хребты Алтая во время сенокоса, колышущиеся пышные луга, вершины и скалы с резвящимися на них горными козлами. В книгах Федосеева природа – живая, в каждом слове автора чувствуется великое томление, тоска по ней! Такую кристально чистую тоску трудно встретить у писателей-классиков».
Эти слова в полной мере можно отнести и к творчеству самого Алибека Аскарова.
