Государственные закупки работ в сфере строительства: плюсы, минусы, поправки и инициативы
Председатель Комитета строительства и земельных отношений Президиума Национальной палаты предпринимателей “Атамекен” Ирина Манжанова поделилась с Liter.kz мнением об особенностях госзакупок в сфере строительства.
В казахстанском медиапространстве, сосредоточенном на бизнес-аналитике и деловых новостях, была опубликована достаточно любопытная статья на портале ZTB news. Она представляет собой некое интервью, взятое у одного весьма известного и уважаемого в узких кругах человека, и потому лишь подразумевает под собой некую форму авторитетности. Однако, учитывая весьма дискуссионное содержание опубликованных материалов, хотелось бы предоставить альтернативное мнение в форме комментария вышедшей статьи – особенно после того, как опубликованное в ней “профессионально-блогерское” мнение было растиражировано десятками копий по иным довольно популярным интернет-изданиям.
Ирина Манжанова. Фото из личного архива
Преамбула интервью берет высокую мажорную ноту – утверждается, что последние несколько лет (количество лет не уточняется) в Казахстане ведется активная политика по поддержанию развития малого и среднего бизнеса. Оспорить этот факт сложно, потому как действительно правительством была инициирована масса государственных программ для поддержания МСБ. Однако не следует путать количественные и качественные показатели полученных результатов – при невероятно высоком показателе стартов саппорт-ориентированных программ успешность данных начинаний невероятно сомнительна даже при поверхностном анализе данных.
Более того, следует понимать, что любые государственные инициативы по поддержанию малого и среднего бизнеса в подавляющем большинстве случаев весьма спорны, так как помимо непосредственных механизмов поддержки параллельно с тем содержат в себе еще и механизмы сдерживания предпринимателей. Отдельно хотелось бы подчеркнуть, что при разработке подобных программ далеко не всегда учитывается стороннее экспертное мнение, которое бюрократическая машина запрашивает ради соблюдения протокола и успешно игнорирует в дальнейшем, предварительно официально пообещав с трибун полную прозрачность собственной работы и отказ от лоббирования чьих-либо интересов вообще.
Интересным образом в статье подана проблема предоставления компаниям условной скидки размером в один процент в качестве территориального преимущества перед конкурентами. Отчего-то громогласно утверждается, что подобного рода стимулирование малых предприятий по месту дислокации каким-то невероятным образом подрывает унитарность и государственность нашей республики. И в контексте обсуждаемого предмета так или иначе возникает разумный вопрос, – неужели человек, дававший интервью, обладающий столь внушительным авторитетом и безусловным уважением коллег, действительно настолько низко оценивает крепость унитарности республики, если считает, что ее политическую и социальную целостность способен подорвать механизм местного стимулирования малых компаний?
Конечно, предоставление маленькой скидки для бизнеса в регионах, который и так дышит на ладан, огромное упущение, угрожающее территориальной целостности Казахстана (кто не понял – это прямой и неприкрытый сарказм).
Предлагаю вспомнить, что такое унитарность и почему территориальная преференция никоим образом не влияет непосредственно на унитарность страны: унитарность – это форма государственного устройства, при которой государство не имеет в своем составе каких-либо государственных образований, обладающих элементами суверенности, а составляющие его административно-территориальные единицы (области, края, районы, губернии и тому подобное) подчиняются единым центральным органам власти. Дает ли территориальная преференция условной скидки представителям малого и среднего бизнеса элементы суверенности тому или иному региону страны? Нет, конечно. Влияет ли введение условной скидки для МСБ на подчинение регионов центральной власти? Снова – нет, конечно же. Потому что бизнес – это маленькая частность, а административное управление – большая часть еще более огромной машины. Так что утрированность и раздутость проблемы в интервью просто зашкаливает за все допустимые нормы.
И при этом стоит отметить действительную проблему, которая реально существует в вопросе предоставления условной скидки для предпринимателей малого и среднего бизнеса, а именно упущение в части временного лимитирования предоставления данной преференции – хотя бы для того, чтобы не допускать монополизации рынка теми или иными региональными представителями. Сам по себе данный механизм стимулирования развития МСБ безотказно и эффективно работает в рамках роста маленьких компаний, не способных выдержать никакой сильной конкуренции. Так что вопрос эффективности стимулирования роста малого бизнеса в рамках присвоения преференций по региональному критерию имеет однозначный и строгий ответ: механизм работает, он поддерживает МСБ и сильно мешает крупным компаниям.
В вопросе территориальных преференций, который неискушенному слушателю практически со стопроцентной долей вероятности покажется как минимум несправедливым по факту своего существования, следует обратить внимание на успешный опыт применения подобного подхода на практике.
Справедливо будет отметить, что целенаправленный выбор подрядчика на основе территориальной дислокации далеко не нов как метод и довольно широко распространен в странах, чьи экономические показатели во многом превосходят те же показатели нашей страны. В качестве примера можно привести Японию: экономически сильная высокотехнологичная страна, с хорошо развитой инфраструктурой и широким веером торговых отношений, уже много лет успешно применяет территориальные преференции при проведении государственных закупок работ.
Так, место расположения предприятий, опыт, технические возможности и т.д. могут быть определены, как требования для участия в конкурсе на государственный контракт. При заказе местных властей часто назначаются местные компании, если в квалификации заявок есть соответствующее ограничение или обязанность генподрядчика использовать в качестве субподрядчиков местные организации. То есть в буквальном смысле – префектура в Японии имеет значение. И, как следует из общих экономических тенденций, японский опыт является показательно успешным.
Ситуацию с ПУНом – показателем уплаченных налогов – вообще следует рассматривать отдельно. Опять же для стороннего наблюдателя ПУН является всего лишь очередной аббревиатурой среди огромного числа иных сокращений, фигурирующих в списке критериев при выборе потенциального поставщика услуг для исполнения государственного заказа.
И чтобы сразу стало все ясно, следует начать объяснение работы этого показателя с простого утверждения: ПУН – это антимонопольный инструмент, позволяющий малому и среднему бизнесу спокойно играть на рынке без страха потерять ту малую часть работы, которую удается получить в высококонкурентной среде строительной индустрии. Тут позволю себе сразу сделать интересную ремарку – согласно официальной статистике, в сравнительном соотношении показатели уплаченных налогов больше у малых и средних предприятий, чем у крупных фирм. Что само по себе логично, ведь цель любого бизнеса – получение прибыли, причем ее максимизация производится всеми доступными способами.
Естественно, крупные предприятия, чьи обороты буквально пестрят неприличным количеством нулей, стараются минимизировать свои налоговые отчисления любыми легальными методами – например, открытием тысячи дочерних фирм, привлечением к работе сторонних организаций и делегированием своих полномочий – что так или иначе приводит к понижению показателя уплаченных налогов. Фактически ситуация складывается таким образом, что крупные фирмы лоббируют понижение показателя или вообще отказ от ПУНа, в то время как малые и средние предприятия во многом удерживаются на плаву лишь благодаря налоговым отчислениям. При этом хотелось бы сделать любопытное замечание: позиция крупного бизнеса относительно ПУНа не стабильна, а прямо подчинена простой логике – как выгодно, так и крутят свои запросы. Позволю привести пример для наглядности. При проведении конкурса на реализацию проекта “Комфортная школа” представители крупного бизнеса выступали за критерий показателя уплаченных налогов в абсолютных числах. А секрет ведь очень прост – при подсчете ПУНа в абсолютных значениях большие предприятия безусловно выигрывают у малого и среднего бизнеса. Наглядности ради, представьте, что речь идет о конкретных цифрах. Сам по себе ПУН в ГЗ считается из соотношения уплаченных налогов к сумме доходов за определенный промежуток времени. В процентном соотношении крупные фирмы получают не слишком большое значение ПУНа, так как просто-напросто минимизируют эту статью своих расходов, зато в абсолютных значениях получают колоссальные числа – хотя бы просто потому, что сами по себе налоговые отчисления их больше, чем у малого и среднего бизнеса. И все, казалось бы, предельно логично. Пусть и не слишком честно. Поэтому обозначенная в статье позиция по ПУНу весьма и весьма неоднозначна.
Стоит подчеркнуть отдельно – к сожалению, государственные закупки работ ориентированно и целенаправленно построены таким образом, что выбор потенциального исполнителя государственного заказа основывается на опыте той или иной компании, что само по себе подразумевает помещение малого бизнеса в такую конкурентную среду, в которой он просто не способен не то, что развиваться, а просто существовать. Официальная статистика подтверждает данное утверждение. Так, например, заявляется, что около 50% всего строительного бизнеса занимают малые компании, стартапы, предприятия без большого опыта. Однако мало кто обращает внимание, что параллельно с тем средний бизнес в процентном соотношении занимает всего два процента от строительного рынка. О чем говорит данная статистика? А о том, что из тех пятидесяти процентов малых фирм выживает и перерастает в средний бизнес всего два процента. Логичный вывод – не слишком уж хорошо поддерживают малый бизнес, раз 98% процентов начинающих фирм исчезают по итогу своей деятельности бесследно.
Справедливости ради стоит заметить, что позиция, обозначенная в статье относительно понижения порога привлечения субподрядных организаций, совершенно справедлива. И дело даже не в том, что заявленные значения предварительно никем не изучались досконально и общественности не было предоставлено никакого достойного обоснования для столь агрессивных ограничительных мер. Проблема все еще заключается в тех маленьких строительных фирмах, которые пока не обладают ни опытом, ни достаточным показателем ПУНа – для таких малых предприятий субподряд является единственной возможностью заработать опыт и построить себе достойное имя. Что же делает государство? Ограничивает возможность привлечения субподрядных организаций, понижая порог с 50% до 30%, буквально понуждая генеральных подрядчиков отказываться от эффективной работы в пользу малоэффективных затрат на содержание штата сотрудников и приобретение дорогостоящего оборудования, которое, по сути, может быть необходимо только один единственный раз при реализации проекта. Говоря простым языком, бюрократическая машина поставила в невыгодное положение всех, кроме себя.
Особняком стоящий вопрос – реорганизация фирм. Данная проблема достаточно оригинально подана в статье и, пожалуй, следует согласиться с тем, что возможность реорганизации в том виде, в котором она в настоящий момент осуществлена, позволяет многим недобросовестным предпринимателям всячески манипулировать фактическими экономическими показателями своих компаний. Путем слияний, покупок, заключения различного рода альянсов, бизнесмены искусственным образом наращивают свой опыт, тем самым внося коррективы в объективную картину конкурентной среды на строительном рынке. Понятно, что так или иначе никто не может лишить предпринимателей права производить слияния и покупки фирм, однако следует признать – в данном вопросе больше серых схем, чем может показаться невооруженному взгляду, и будет совершенно глупой недальновидностью и дальше продолжать делать вид, что реорганизация – сила созидательная. К сожалению, в рамках существующих реалий, реорганизация стала очередным инструментом в руках недобросовестных подрядных организаций.
В целом, хотелось бы похвалить авторов за столь неоднозначную статью, в большей степени более похожую на некую фокусировку целевой аудитории на точечно выбранных проблемах – которые существуют, но далеко не во всех случаях в том виде, в каком они были описаны интервьюером. К сожалению, таков наш мир – мы слушаем якобы экспертное мнение и принимаем его за правду только потому, что эксперт – лицо уважаемое. Однако не все то золото, что блестит, а о потому, пожалуй, останусь при мнении, что читатели, которые интересуются экономическими тенденциями и развитием государственных закупок работ, могут отличить правду от вымысла, пропаганду от постулирования фактов, а простую статью – от реального аналитического трактата.
К тому же отчего-то в статье полностью игнорируется небольшой, но весьма важный факт – большинство изменений, которые были приняты в сжатые сроки и которые действительно оказывают положительное воздействие на экономический прирост и укрепление малого и среднего бизнеса, были приняты в первую очередь с помощью и благодаря поддержке Министерства финансов РК. Все мы очень любим поругать бюрократическую машину и каждый раз позволяем себе проходиться по ней многотонным катком, принижая труд людей в государственных кабинетах, однако в данном конкретном случае хотелось бы отметить работу Минфина.
За их открытую поддержку, за терпение выслушивать разнящееся мнение представителей бизнес-сообщества и способность принимать быстрые решения. Именно благодаря Минфину в активный обиход государственных закупок работ были введены отрицательные значения, региональные преференции (и да, Минфин не сомневался в стойкости унитарности нашего государства), да и тот же пресловутый ПУН – все это и многое другое стало осуществимо только благодаря готовности министерства сотрудничать с бизнесом.
Да, такое бывает. Да, не всегда. Но согласитесь, разве не это показатель положительных изменений? Кажется, именно он. Поэтому, пожалуй, следует отвернуться от негативных утверждений и информационных вбросов и с удовольствием наблюдать за действительным прогрессом в развитии экономики Казахстана.
