Жертвами мошенников становятся все – и люди с “левого берега” столицы, и простые рабочие – Юрий Ли

В Казахстане цветут пышным цветом различные финансовые пирамиды и мошеннические проекты. Принято считать, что причина распространения сомнительных начинаний – это закредитованность населения и понятное желание людей поправить свое материальное положение. Так ли это на самом деле, кто становится жертвами пирамид и почему сложно привлекать к ответственности организаторов мошеннических проектов, рассказал в интервью Liter.kz основатель общественного фонда "Финансовая культура Казахстана" и проекта Stop-piramida.kz Юрий Ли.

– Юрий Виссарионович, почему Вы начали заниматься борьбой с финансовыми пирамидами?

– В 2019 году я стоял у истоков проекта Stop-Collector.kz. Мы собирали жалобы на коллекторские агентства и принимали меры для того, чтобы их сотрудников наказывали за нарушение законов РК. В процессе общения с заемщиками выяснилось, что многие имеют огромные долги перед финансовыми организациями. Люди брали кредиты, чтобы вложиться в сомнительные организации – финансовые пирамиды, неудачные инвестпроекты и т. д. В итоге они не смогли погасить долги, став жертвами мошенников. Определенная часть обращений была связана с азартными играми.

Позже, уже в качестве депутата Мажилиса Парламента РК, я продолжил работу по профилактике финансовых пирамид и мошенничества, так как регулярно поступали обращения казахстанцев в отношении различных скам-проектов (scam – от англ. афера, мошенничество). Масштабы проблемы подтолкнули меня к созданию общественного фонда “Финансовая культура Казахстана” и проекта Stop-piramida.kz. Тогда же нам удалось внести поправки в Уголовный кодекс РК “О введении уголовной ответственности за рекламу финансовых пирамид”.

После работы в Мажилисе я получил возможность максимально погрузиться в общественную деятельность по повышению финансовой культуры казахстанцев.

Юрий Ли. Фото из личного архива

– Как распознать скам-проект? Какие признаки у финансовых пирамид?

– Главный признак, по которому можно сразу заподозрить финансовую пирамиду, – это гарантия выгоды. Ни один бизнес не может дать гарантий прибыли.

Далее, обещание выплаты “дивидендов» по часам, посуточно, помесячно вопреки финансово-экономической логике. Как можно выплачивать “дивиденды”, если, например, суть проекта – строительство нефтепровода или завода, и оно находится еще на стадии проектирования или строительства, откуда тогда берется выручка, я уже не говорю о чистой прибыли. Ведь, по сути, нет бизнеса, генерирующего потоки наличности, он только на бумаге или в виде строительных материалов на площадке?

В том числе:

- Прием платежей исключительно переводами с карты на карту физического лица, а также исключительно в криптовалюте, да еще и через обменники.

- Отсутствие прозрачности, например, вкладчику дается ссылка, по которой он проходит регистрацию, и никакой подробной информации, кроме обещания прибыли, нет, сюда же относится и отсутствие достоверной финансовой отчетности за периоды существования компании, финансовая отчетность может раскрыть состояние компании, я уже не говорю об аудиторском подтверждении такой отчетности.

- Использование офшорных компаний в непрозрачных юрисдикциях, где сложно защитить свои права инвестора.

– Для прикрытия своей криминальной сути известными или существующими компаниями часто лжеинвестиционные проекты размещают на своих сайтах чужие сертификаты о регистрации, чужие лицензии на финансовую, инвестиционную деятельность, чтобы вызвать доверие вкладчиков.

– Инвестиционные обещания в рекламе и на веб-сайтах и оговорки о рисках и ограничении ответственности существенно разнятся: в рекламе и на вебсайте можно видеть фантастические обещания прибыли, супернадежность и технологичность компании, гарантирующие доходы и их постоянный рост, а в оговорках о рисках полностью перекладывается ответственность за потери и убытки на инвестора, а зачастую даже пишется, что “информация на сайте носит информационно-развлекательный характер” или вообще “данный проект является игрой-имитацией операций с недвижимостью и иными активами”.

– Отсутствие понятного топ-менеджмента с репутацией, которую можно проверить в открытых источниках.

– Предложения вкладываться в непонятные активы, например, неизвестные токены, рыночная стоимость которых по сути нулевая и ее разгоняют искусственно, чтобы показать спрос и инвестиционную перспективу.

– Нередко такие проекты вносятся финансовыми регуляторами в различные черные списки, что тоже является явным сигналом об опасности, несмотря на то, что проект продолжает собирать деньги и давать рекламу.

– В чем опасность данных организаций?

– Опасность мошеннических проектов в их супердоступности. Любой человек, имеющий выход в интернет и возможность совершать удаленную оплату, может вложиться в любое сомнительное мероприятие не выходя из дома. Как правило, люди, принимая решение об инвестировании, думают не о надежности и степени рисков, а о том, сколько они заработают, то есть люди начинают “делить шкуру неубитого медведя” и тратить то, что еще не получили и, скорее всего, никогда не получат.

Ослепленные рекламой и обещаниями быстрой и высокой прибыли потерпевшие вкладчики пирамид на вопрос, с кем он коммуницировал при входе в проект, смогут назвать только имя. Люди продают квартиры, машины, берут кредиты, чтобы вложиться, но не знают, что за менеджер их обслуживал: есть в лучшем случае номер телефона и ник в мессенджере! И первые месяцы были обещанные выплаты доходов.

Казахстанцы теряют квартиры, машины, ценные вещи, ссорятся с родными. Деньги из легальной сферы перекочевывают в карман мошенников. Еще вчера вполне успешные люди сегодня становятся должниками, которые теперь не участвуют в экономическом обороте, а деньги утекают за границу на неизвестные цели.

– На какие виды можно разделить имеющиеся в Казахстане скам-проекты?

– К сложно расследуемым организациям относятся потребительские кооперативы и сетевые компании. Первые собирают с людей деньги с обещанием выдачи беспроцентного займа на квартиру за счет вкладчиков, которые войдут позже. Потому что некоторые вкладчики на самом деле получают жилье, ведь нужна реклама. Поэтому якобы у кооперативов нет признаков пирамиды. Уже по десяткам кооперативов есть обвинительные приговоры, и еще десятки появились после них и продолжают работать.

Сетевые компании под различными предлогами продают людям все, что угодно за баснословные деньги. Товар за 50 тысяч они продают за миллион: это БАДы, ювелирка, часы, массажные накидки, путевки.

Для казахстанцев через интернет доступны и различные криптовалютные проекты и трейдинговые проекты, которые, на мой взгляд, просуществуют не более трех месяцев – это лжеинвестиционные проекты, обещающие прибыль с операций на рынке ценных бумаг, криптовалют и сырья.

Остались и игровые матричные проекты, где в принципе отсутствует экономический смысл, и они строятся по следующему правилу: приведи людей и получай с них бонусы, а они приведут других, ничего продавать не надо, только строить пирамиду из людей, которые сделают взносы,

– Такую деятельность ведь можно назвать условно законной? Так как цены в Казахстане не зафиксированы.

– Да, условно законной. Более того, тот же Qnet так проработал десять лет. Когда взрослые закончились, они перешли на студентов. За компанию взялись, когда коллекторы стали приходить в университеты кошмарить студентов.

Эти два вида компаний сложнее всего разоблачить, потому что там все на грани – вот товар, вот квартира, какие вопросы? Пока докажешь, что это пирамида, организаторы успеют привлечь еще десятки тысяч человек и укатить с деньгами за границу.

Очень распространены криптовалютные пирамиды. В России за последний год сегмент криптопирамид вырос на сотни процентов. Здесь все намного проще, чем с кооперативами и сетевыми компаниями. Не нужно покупать кучи БАДов, достаточно нарисовать картинки успешных людей с пачками денег, на дорогих автомобилях, на курортах и обещать, что такая жизнь ждет нового вкладчика, и номинировать какой-нибудь токен с лаконичным названием.

Организаторы пирамид “пушат” цену на токены, инвесторы вкладывают деньги, цена токенов начинает быстро расти. Затем, когда спрос падает, их перестают покупать, и цена также резко падает. Люди остаются с цифровыми безделушками, а организаторы с кэшем.

Работают инвестиционные лохотроны, которые тоже находятся в пограничном состоянии – пирамида это или нет. Их цикл жизни месяц-два, людям рисуют будущий проект, в который предлагают инвестировать деньги. Потом их вынуждают оплатить несуществующий налог, допустим, в 30%, чтобы получить прибыль, которой, к слову, нет.

Еще один вид мошенничества – это обман обманутых. На жертв мошенников выходят якобы высококлассные юристы, у которых есть доступ ко всем базам данных. Они обещают найти вложенные деньги. Люди передают им персональные данные. Затем им сообщают, что деньги найдены, к примеру, в Швейцарии или на бирже BINANCE и высылают поддельные справки, выписки с подтверждением. Чтобы их вернуть, нужно в течение суток уплатить налог в размере 10%, иначе деньги уйдут в бюджет чужой страны. Люди бегут брать кредиты, срочно вносят деньги и остаются ни с чем.

Фотоколлаж: Liter.kz

– Кто становится жертвой скам-проектов? Часто говорят, что люди несут свои деньги в пирамиду из-за закредитованности.

– Жертвами мошенниками становятся все – и люди с “левого берега” столицы, и простые рабочие. Знаю случаи, когда пострадавшие состоятельные люди делали все, чтобы убрать свои фамилии из пресс-релизов о лопнувших финансовых пирамидах. Но для такой категории людей мошенники создают нишевые пирамиды – там вход не 100 долларов, а от 10 тысяч. Это серьезно упакованные продуманные проекты для небедных.

Ко мне приходили, в лицо бросали: “Вот ты депутат, сидишь, ничего не делаешь, а мы тут с пирамидами боремся. Да мы сейчас самоподжог устроим!” Смотрю, их обманули на 100 миллионов тенге. Спрашиваю, почему при таких вложениях не наняли юриста, аудитора, а теперь ищите виноватых? Никто не хочет постепенно наращивать капитал на том же депозите под 15%, все хотят прибавить сразу на 300%.

Жертвами становятся и люди со скромными заработками. Суммы ущерба в разы меньше, но для семьи это были последние деньги, а иногда даже жилье или авто.

У всех одна причина вкладываться в сомнительные организации – желание заработать. Люди хотят выучить детей, улучшить бытовые условия, поехать на море.

Термин закредитованность как оценка ситуации в стране очень спорный. Только около 10% казахстанцев имеют просроченные свыше 90 дней долги. Остальные 90% погашают и еще берут, потому что потребительские запросы растут, как и цены на продукты, одежду и прочее.

Одним из драйверов роста потребительского кредитования являются льготные ипотечные программы и автокредитование. Потому что когда человек покупает квартиру, ему нужно сделать ремонт, купить мебель и бытовую технику, а для автомобиля нужен комплект шин, чехлы и т. д. Где это взять, если нет денег? Выход – оформление кредитов.

– Финансовые пирамиды в основном распространены в Казахстане или встречаются и в других странах?

– Это мировое явление. В США последняя известная мне крупная финансовая пирамида упала всего два года назад. В Китае из-за массовости явления даже применяли смертную казнь к некоторым организаторам финансовых пирамид, в Юго-Восточной Азии сейчас огромное количество мошеннических инвестиционных проектов.

У нас есть call-центры, которые обзванивают только, к примеру, арабоязычные страны, в Молдавии сидят агенты, которые навязывают свои услуги странам СНГ. Поэтому винить только экономику страны, думаю, не стоит.

– Скам-проекты в Казахстане – это продукт местных или иностранных мошенников?

– В основном у нас импортные продукты. В самом же Казахстане есть агенты влияния – это своего рода профессиональные зазывалы с рекламными бюджетами, огромной базой данных. Чаще всего они орудуют в интернете. Но есть и офлайн-встречи, для которых арендуют большие залы и во время которых продают все, что угодно.

На этих встречах людям говорят: “Государство вносит нас в черные списки, потому что не хочет, чтобы вы хорошо жили! Живите на свои 100 тысяч, хотя могли бы иметь миллионы!”. А потерпевшие винят потом во всем государство.

– Почему так трудно разоблачить финпирамиды?

– В этом вопросе есть две стороны медали – самому человеку сложно распознать, что перед ним скам-проект, и сложно госорганам бороться с ними. В идеале государство должно работать на опережение и раскрывать финпирамиды до их распространения или даже не давать им появляться.

На мой взгляд, существующая статья 217 Уголовного кодекса РК “Создание и руководство финансовой (инвестиционной) пирамидой” на практике неэффективна в свете раскрытия финансовых (инвестиционных) пирамид. Ранее, в 2022 году, я предлагал, ее нужно изменить в корне – уйти от понятия “финансовая пирамида”, где для доказывания преступления нужно проводить экономические, товароведческие и прочие судебные экспертизы и еще ряд процессуальных действий, которые требуют времени, изъятия документации, компьютерной техники, за это время доказательства утрачиваются, виновные лица могут скрыться. Вместо этого создать четкий реестр тех лиц, кто имеет право публично привлекать инвестиции вне организованного рынка капитала. Эти лица должны получать лицензию или проходить учетную регистрацию и декларировать свои инвестиционные обещания, а также финансовые риски, эти механизмы на организованном рынке уже работают, их нужно адаптировать к неорганизованному рынку капитала.

А статью 217 “Организация и руководство финансовой (инвестиционной) пирамидой” нужно переформулировать в “Организация деятельности по привлечению денежных средств и (или) иного имущества физических лиц и (или) юридических лиц в крупном размере без соответствующей лицензии или учетной регистрации”: как только на рынке появляется компания, которая публично собирает деньги вне биржи, то ее состоятельность легко будет проверить, тем более если будет введена специальная процедура лицензирования или учетной регистрации.

По нашей действующей статье сложно доказать, что проект – это пирамида. Проходят годы, пока правоохранительные органы докажут незаконность ее деятельности, за это время еще тысячи людей потеряют деньги.

Но если бы существовал список лицензиатов или регистрантов, доказать неправомерность действий проекта было бы в разы проще. Нет лицензии или учетной регистрации и собирал публично деньги – виноват.

Таким образом, борьба со скам-проектами осложняется несовершенством законодательства и нежеланием госорганов что-то менять.

– Человеку предлагают вложить деньги в проект. Как ему понять, что его не пытаются обмануть?

– Чтобы самостоятельно распознать скам-проект, требуются инструменты. Сейчас в Казахстане несколько ресурсов, на которых представлена информация о финансовых пирамидах или недобросовестных субьектах – сайт Агентства по регулированию и развитию финансового рынка, Агентства по финансовому мониторингу, e-License.kz. Но представленная информация не полная, и ее формат далек от совершенства. Например, если посмотрите на список АРФР, то выпадает неудобный PDF-файл.

По вопросам майнинга нужно перейти на сайт Минцифры, а по криптовалютам – МФЦА. По проектам, где продают вещи в разы дороже реальной стоимости, к примеру, БАДам, информацию не найти, так как ее просто нет. Потому что БАДы не подлежат лицензированию.

Госорганы между собой плохо контактируют и не стремятся пополнять информацию о сомнительных проектах, потому что сталкиваются с юридическими аспектами. Зачастую обращения граждан пересылаются из ведомства в ведомство и в итоге теряются где-то “под сукном”, кстати из-за этого люди не верят правоохранительной системе и истинные масштабы финансовых преступлений против граждан латентны.

– Расскажите, какую глобальную задачу в деле борьбы со скам-проектами Вы ставите перед собой?

– У меня есть мечта. Я хочу создать уникальный казахстанский цифровой продукт, который в автоматическом режиме будет помогать выявлять степень риска инвестиций в проекте, осуществляющем публичный сбор инвестиций вне организованных рынков капитала. Это будет единая платформа, которая вберет в себя максимум информации по имеющимся скам-проектам на различных ресурсах, а также алгоритмы и ИИ позволят анализировать суть проекта, смысловые значения и финансовые показатели, размещенные на вебсайтах и рекламе.