Мама школьницы пожаловалась на площадке "Открытый диалог" Асхату Аймагамбетову на руководство школы, которое допустило буллинг в отношении ее дочери. Речь шла о школе № 17 в городе Рудном. В управлении образования Костанайской области подтвердили факт буллинга и кибербуллинга. Также ведомство выявило “упущения в работе администрации школы и классного педагога”. Редакция Liter.kz поговорила с матерью пострадавшей от травли девочки и узнала подробности инцидента.

— Когда и как Вы узнали, что Вашу дочь травят в школе? С чего начался буллинг?

— Для начала хочу сказать, что моя дочь активистка, хорошо учится. Она участница олимпиад, призер городских и областных конкурсов, президент школы. Она лидер. В этой школе она проучилась всего год. Видимо, это не восприняли девочки класса. Ее начали откровенно травить. На уроке казахского языка, когда она отвечала, одноклассник просто повернулся и сказал ей "Заткнись" прямо перед учителем. Дочь ответила ему тем же, на что учитель сделала ей замечание, сказав, что нельзя так с мальчиками разговаривать. То есть девочке можно услышать "Заткнись", а мальчику "Сам заткнись" — нельзя.

Все случилось, когда девочки класса создали в Instagram-аккаунт класса, куда скидывали общие видео. Как всем известно, в одном аккаунте могут сидеть одновременно несколько пользователей, и будет абсолютно непонятно, кто из них именно пишет сообщения. Три-четыре девочки устроили травлю моей дочери, написав ей с этого аккаунта в личные сообщения. Там присутствуют и маты, и оскорбления, и унижающие картинки и видео. Писали и про родителей. Просто какой-то беспредел. Как моя дочь выдержала это, я не знаю. Продолжалось это несколько дней. Там они откровенно подтверждают, что это травля и предлагают буллить другого мальчика из класса. Девочки прекрасно понимали, что они делают.

Внимание! Переписки содержат нецензурные выражения!

Потом травля продолжилась в WhatsApp. Они писали и травили мою дочь в общей группе. Потом создали группу из четырех человек и добавили туда мою дочь, и втроем или вчетвером просто морально гасили ее.

Я до сих пор задаюсь вопросом, зачем это сделали. Если для того, чтобы сломать ее, то у них получилось. Моя дочь перестала есть, пить, у нее пропало желание учиться, выходить на улицу, появилась социофобия — мы не могли даже зайти в магазин. Дочь начала вымещать агрессию на своей младшей сестре. Мы пережили тяжелое время. Я рада, что оно закончилось.

Буллинг начался, видимо, с неприязни. Или с банальной зависти. Инициаторы — это группа девочек. Как я слышала, они курят в школьном туалете, их уже не раз ловили за этим. И вообще они имеют достаточно низкий уровень успеваемости. В чате они ей писали: не боишься, что станешь изгоем в школе? Получается, что есть группа семиклассниц, которые решают по школе, кого превратить в изгоя.

От редакции: собеседница поделилась с нами скриншотами переписки в подтверждение того, что и она сама пережила травлю со стороны родителей других учеников класса. Дело в том, что классный руководитель объявила, что уходит с поста и намекнула, что виной тому – мама пострадавшей от буллинга школьницы.

— Почему к травле подключились педагоги? И были ли те, кто остался в стороне?

— Как только я узнала о буллинге, я сразу оповестила классного руководителя. Она заверила меня, что все решит. Это было в декабре 2021 года. Но она абсолютно ничего не решила. Более того, я узнала, что подобный инцидент в этом же классе произошел с другой девочкой, когда было дистанционное обучение. Та же самая ситуация, такая же травля в WhatsApp теми же девочками. Мама приходила к классному руководителю разбираться, но все умалчивалось.

Когда стало известно о буллинге дочери, подключилась заместитель директора, которая при моем рыдающем ребенке, на мои слова, что я буду забирать дочь, сказала: "Одним ребенком больше, одним меньше". Мало того, старшая вожатая – Кусаинова В.Б., которая подключала мою дочь абсолютно на все мероприятия, просто перестала задействовать ее в активе школы. Группа в WhatsApp перестала действовать, они, видимо, просто создали новую, но уже без моей дочери. Тренер по волейболу, муж старшей вожатой, всячески пытался ограничить мою дочь в тренировках в секции по волейболу. Он разделил детей на хорошо играющих и плохо играющих. Те, кто хорошо играл, ходили стабильно, а тем, кто плохо, постоянно отменяли тренировки. Конечно же, моя дочь попала в группу, где плохо играют. К слову, она тренируется у одного из лучших тренеров в местном спорткомплексе. В итоге он просто удалил ее из группы в WhatsApp по волейболу. Причем он видел, кого удалял. Когда я позвонила и спросила в чем дело, он сказал, что ошибся и там другая девочка "Алия, которая никакая ".

То есть в бесплатной секции по волейболу в школе, куда имеют право ходить абсолютно все желающие, тренер, который получает доплаты за ведение секции, позволяет себе устраивать искусственный отбор учащихся и называть их "никакими". Что же тогда в окно не выбрасывать бедных детей, которые хотят заниматься, прилагают усилия, но, по словам учителя ,— "никакие".

А классная руководительница не звонила и не писала нам. Все остальные заняли позицию наблюдателей.

— Встретили ли Вы поддержку хотя бы у кого-то в школе или госорганах?

— Нам оказали огромную помощь в региональном центре психологической поддержки. С нами сразу начал работать психолог. Это профессионал своего дела. Мы очень ей благодарны. В июне я была на приеме у руководителя управления образования, она пообещала мне разобраться в этом. И действительно, она содержала свое слово, служебная проверка была, факт кибербуллинга подтвердили, но действия учителей назвали "некорректным поведением педагогов". Хотя педагоги открыто объявили моей дочери бойкот, а это третья стадия буллинга в школах.

— Вы работали в той же школе, где училась Ваша дочь. Хотя бы кто-то из коллег оказал Вам поддержку?

— Некоторые педагоги поддержали в закрытой переписке, так как боялись пойти против директора – Макушевой Д.Т.

И еще о директоре — она в школе № 17 только год. Хочет претендовать на звание лучшей школы, но пытается этого добиться красивыми видео, книжками, шторами. Сделали визитной карточкой школы кабинет поддержки инклюзии. Успеваемость средняя. Олимпиадников мало или вообще нет. О республиканских олимпиадах я вообще молчу. У директора в приоритете — чтобы было красиво. Шторы, скатерти, пуфики. Школа претендовала на звание лучшей школы. Книгу выпустили. Не знаю, чем это закончилось, но мне смешно от всего этого.

— Как бы Вы оценили школу? Можно ли назвать ее хорошей, давали ли там достаточные знания и были ли педагоги квалифицированными?

— Сама школа, как административное здание, находится в хорошем состоянии. Был сделан капитальный ремонт, имеется все необходимое для комфортного нахождения в ней детей. В школе есть кабинет поддержки инклюзии (КПИ), где учатся дети с особыми потребностями. Школа оснащена видеокамерами, пожарной сигнализацией, голосовым оповещением. При мне закупили мебель в КПИ, инновационное оборудование, спортинвентарь, отремонтировали фасад и сцену школы.

Что касается знаний, то это объективно это школа со средним порогом знаний и даже ниже. Много коррекционных классов. Педагогический состав неплохой. Есть отдельные моменты — например, уроки самопознания вела первый заместитель директора Л.С. Зюнева. Ну как вела... Уроки поставили в дистанционном формате, может, первое время что-то детям давалось, а потом даже в WhatsApp группа пустовала. Я думаю, это о многом говорит. Так как уроки не велись — знаний минимум, и нельзя сказать, что моя дочь что-то почерпнула для себя.

— В Вашем возражении управлению образования акимата Костанайской области говорится, что директор школы не только проигнорировала факт буллинга, но и поощряла его. Как Вы поняли это?

— Я пришла к такому выводу исходя из того, что ей как будто хотелось, чтобы мы ушли. В своем кабинете она посмела мне крикнуть "Увольняйся" только из-за того, что я встала на защиту своего ребенка. Я мама — кто, если не я, будет отстаивать ее права?

Действия старшей вожатой, социального педагога, классного руководителя и тренера по волейболу — это же не совпадение. Это был продуманный ход — считалось, что мы не выдержим и уйдем из этой школы.

Кроме того, я ведь пригрозила вынести это за ворота школы, рассказать, что в школе процветает буллинг и кибербуллинг. Зачем им, такие как мы? Легче от нас избавиться.

Группа в WhatsApp, в которой переписывались одноклассники пострадавшей девочки и травили ее

— Расскажите, как Вы поддерживали свою дочь. Что принесло пользу — приемы у психолога, тренинги и так далее?

— Я сначала была в полном шоке. Я никогда не думала, что мы окажемся в такой ситуации, и, естественно, не была к ней готова. Но смогла себя взять в руки. Сначала я ждала, как отреагирует классный руководитель. Это заняло четыре месяца, в течение которых моя дочь каждый день подвергалась психологическому и моральному бойкоту со стороны класса. С ней никто не разговаривал, никто не общался, даже на уроках физкультуры ей никто не кидал мяч, понимаете? Четыре месяца мы ждали. За это время моя дочь подсела на валерьянку, без нее мы не спали и не ходили в школу. Социальный педагог — это отдельная тема. К нам на разведку отправили социального педагога, который, закрывшись на кухне с моей дочерью, проводил с ней беседу. Почему я тогда разрешила это — до сих пор не могу ответить на этот вопрос. Наверное, была в таком состоянии, что ждала поддержки хоть от кого. Сейчас бы, конечно же, отказала.

Так вот, зачем социальный педагог приходил к ребенку — жертве буллинга, если нам нужен был психолог? Причем к агрессорам он не ходил, а только к нам. Видимо, у школы свой разработанный алгоритм действий, который основывается не на изученных методиках, а на бытовых знаниях урегулирования конфликтов. Они категорически отрицают буллинг. Кстати, как все случилось, в школе собрали всех учителей, дали им чай, поставили какой-то фильм про буллинг и сказали: в нашей школе такого нет. То есть, пока мы ездили в другой город к психологу, проходили арт-терапию, учились выходить на улицу, боролись с социофобией, они просто посмотрели фильм под чай и печенье и сказали, что у них буллинга нет. Отличное решение.

Кроме того, в школе пытались насильно помирить группу буллеров и мою дочь. Они оставляли их в кабинете одних, где девочки насмехались над моей уже на тот момент упавшей духом дочерью. Они заставили ее извиниться перед этими девочками. Сказали ей, что я понесу какое-то наказание, если они не помирятся.

То есть у людей вообще нет понятия работы с буллингом. Иначе они бы знали, что агрессоров и жертву никогда не мирят, это исключено.

Что касается того, что было сделано нами. Я не смогу перечислить всего. Это, конечно же, в первую очередь, любовь. Я окружила ее максимально своей заботой. Мы много говорили, много плакали, много вспоминали. Нам помог психолог, которая провела колоссальную работу. На 70% то, что ребенок продолжает также жить и развиваться полноценно в обществе — ее заслуга. Также мы попробовали арт-терапию. Выезжали в лес, на природу, много гуляли, проводили все время вместе. Она поняла, что ни в чем не виновата. Перестала себя винить, прекратилось самобичевание. Я не стала действовать по наитию. Я искала в Интернете все, что касается буллинга и кибербуллинга. Проштудировала всю литературу. Изучила методики борьбы с буллингом. Это работа не одного дня и даже месяца.

Также я обратилась в антибуллинговое сообщество: мы провели онлайн-встречу в Zoom, где был психолог, тренер по детской безопасности Зарина Джумагулова и папа мальчика, который тоже пережил травлю. Я получила много информации, которая мне пригодилась позже. Они дали мне очень нужные и ценные советы. Я очень им благодарна. Зарина Джумагулова — это просто отдельная тема для разговора. Такой человек должен быть везде. Ее знания и опыт — бесценны. И все, что она делает по теме детской безопасности, нужно знать каждому родителю.

— Как обстоят дела в новой школе? Как Вы выбирали ее?

— Дочь очень боялась идти в новую школу. Это был довольно сильный стресс для нее. Неделю она не вставала. Просто лежала, уткнувшись в телефон. Я понимала, что так она переносит стресс. Но все хорошо. Школа хорошая, класс дружный. Ее приняли.

Школу мы выбрали по приближенности к дому. Это была ближайшая школа с отличными рекомендациями и по учебе стояла на более высоких позициях, чем 17-я школа.

Но в то же время я не хотела продолжать опекать дочь. Мне нужно было, чтобы она сама ходила в школу и на тренировки. Если факультатив — чтобы не было проблем прийти домой, отдохнуть и идти обратно. Я могу ее возить хоть на другой конец города, но ребенок после такого случая должен работать тоже над собой. Должен социализироваться.

— Поставили ли Вы руководство новой школы в известность, что Ваша дочь подвергалась буллингу?

— Я сразу поставила директора школы в курс дела — без этого никак. Классный руководитель тоже в курсе сейчас. Мы поговорили, решили для себя кое-какие моменты, условились всегда быть на связи. Время покажет. Я, конечно же, надеюсь на лучшее.

— К сожалению, буллинг в наших школах — не редкость. Что бы Вы посоветовали родителям, чьих детей травят в школе?

— Очень осторожно выслушайте ребенка. Поймите, что он в хрупком состоянии. Не смейтесь, не ругайте его, не вздыхайте. Займите позицию активного слушателя. Ребенок должен выговориться. Те родители, которые думают, что травля вырабатывает у ребенка характер, — успокойтесь и спуститесь с небес. Травля — это унижение. Это ненормально, и никогда не было нормальным. Просто раньше не знали, как с этим бороться. Сейчас другое время. Поддержите ребенка. Дайте ему понять, что он ни в чем не виноват. Потом вместе решите, что делать. Не бегите раздувать бурю, выслушайте ребенка. Прочитайте все, что есть в Интернете. Поговорите с учителем, но понимайте, что не все педагоги подкованы в этом вопросе. Будьте готовы законодательно защищать права своего ребенка на любом уровне. Ребенок должен понять, что он не один.