Стен Стенсен: "Путь на Медео подобен восхождению к храму"
В канун Нового года всемирно известный казахстанский высокогорный каток «Медео» отметил свой полувековой юбилей. Уникальное месторасположение сделало его в 70-80-е годы прошлого столетия своеобразной “кузницей рекордов”, где было установлено 123 мировых рекорда.
Одним из тех, кто блистал в те годы на льду в предгорьях Алатау, был норвежский скороход, олимпийский чемпион и неоднократный рекордсмен мира Стен Стенсен, которого вместе с его соотечественниками Кайем Арне Стенсьемметом, Яном Эгилем Стурхольтом, Амундом Шебрендом в стране викингов называют “Квартет 4S”. До сих пор в Норвегии “4S” у многих ассоциируется с Медео. Об уникальных качествах льда Медео, особенностях конькобежного спорта прошлого и настоящего, влиянии политики на большой спорт, феномене Эрика Хайдена, а также Love story мы поговорили со Стеном Стенсеном, который является большим другом Посольства Казахстана в Норвегии.
– Могли бы вспомнить Ваш первый визит на Медео? Какие у Вас были первые впечатления?
– Первый раз на Медео я побывал в 1974 году. Тогда я уже слышал о Медео от других конькобежцев, которые были там ранее. И когда мы приехали на этот новый, расположенный в горах стадион, он произвел на меня огромное впечатление. Помню огромное здание спортивного комплекса, огромные горы, огромные экраны – там все было таким огромным! И первое, что сделали спортсмены, вышли на каток и рукой потрогали лед. Обычно, когда я собирался кататься, то разминался, но в тот раз я даже не пошел в гардероб переодеться, а сразу надел коньки, и на каток.
Когда поднимаешься на Медео, то создается впечатление, что поднимаешься на святую гору, к храму. Помню, там было много туристов, молодожены приезжали. И мне часто предлагали с ними сфотографироваться.
– В одном турнире на Медео Сергей Марчук впервые выбежал из 15 минут на дистанции 5 километров. А в следующем забеге Вы побили рекорд Сергея Марчука. Помните, как это было, его результат был для Вас мотивацией?
– Я хорошо помню это. Сергей Марчук – мой друг, с которым мы долго общались потом. На соревнованиях я стараюсь не думать о том, почему кто-то взял рекорд, почему не я и так далее. Это вообще никогда не играло большой роли для меня.
Тогда я просто сосредоточился на своей работе, не думая о рекордах других. И на всех чемпионатах я старался выключить в голове все впечатления и делать свою работу. Хотя иногда замечаю, что это влияет, но предпочитаю об этом не думать.
Говоря о моих лучших результатах, хочу отметить, свои лучшие секунды в карьере на дистанциях 500, 1 500, 5 тысяч и 10 тысяч метров, а также в сумме классического многоборья я показал на Медео.
– На Олимпиаде в 1976 году в Инсбруке все ожидали Вашей победы на дистанции 10 километров, но Вы в итоге оказались вторым, а выиграли 5 километров. Что произошло на 10 километрах, где Вас обошел голландец Пит Кляйне?
– Не только я в то время хорошо бегал 10 километров. Пит Кляйне тоже был хорошим спортсменом. Мы оба были лучшими на этой дистанции, но в тот день и час Пит был лучше. Позже я выиграл дистанцию в 5 километров.
Год спустя мы опять встретились, это было уже на Медео, вместе должны были бежать 10 километров. Признаюсь, что тогда для меня было очень важно выиграть именно этот этап. В тот раз он установил новый рекорд на 10 километрах. У нас с Питом были дружеские отношения, мы все, спортсмены, дружили, но на соревнованиях в ходе забегов были беспощадны друг к другу. Помню, перед стартом на Медео мы вместе сидели в раздевалке, надевали коньки, и Пит начал жаловаться: “Ой, у меня там болит, тут болит, мне так плохо” и так далее (с улыбкой). А потом вышел на лед и установил мировой рекорд.
– Несколько слов об Эрике Хайдене.
– Я с ним близко знаком, был его соперником, но это было до того, как он стал действительно великим, то есть в тот период Эрик был моложе, стал чемпионом среди юниоров. Но даже в тот год, когда он стал мировым чемпионом, я бегал быстрее. Я завершил свою карьеру раньше Эрика. После спортивной карьеры мы часто встречались и общались. Я работал комментатором на норвежском радио, а он – на американском. Мы остались друзьями.
– Как Вы можете объяснить тот феномен, что в период с 1977 по 1980 год Хайден фактически не проигрывал?
– Хочу сразу отметить, что то время в коньках не было места допингу. Мы даже не думали об этом. Это касается не только Эрика, но и всех спортсменов, с которыми я тогда соревновался. После завершения спортивной карьеры, будучи друзьями, мы много говорили о том, кем мы стали, глубоко анализировали наши тренировочные процессы. Могу сказать, что в отличие от других спортсменов Эрик тренировался гораздо больше и усерднее. Летом мы переходили на велосипед, я проезжал 250 километров, Эрик – не более 100. Но в летний период Хайден больше имитировал движения на льду. Плюс от рождения природа наградила его хорошими физическими данными. По моему мнению, Эрик Хайден и мой соотечественник Ян Улаф Косс, блиставший позже на мировом льду, в ходе тренировок были практически на грани человеческих возможностей.
– На Белой Олимпиаде 1980 года Хайден собрал своеобразный джек-пот, выиграв все пять золотых медалей. Но Ваш большой друг Кай Арне Стенсьеммет выиграл «серебро» на 1,5 километра и 5 километрах…
– Плюс “бронза” у Фроде Рённинга на 1 тыс. метров и “бронза” у Терье Андерсена на 1 500 метров. Но без “золота” мы не вернулись. Нас тогда выручили девушки – Берг Ева Йенсен выиграла “золото” на дистанции 3 тысячи метров.
– Хайден, завершив свою карьеру, уехал в Норвегию, где играл в хоккей…
– Это правда, но длилось это недолго. Потом он пересел на велосипед и участвовал даже в “Тур де Франс”.
(По завершении карьеры Эрик Хайден в одном из своих интервью в качестве пожелания отметил: “Эх, пробежаться бы еще разок напоследок по Медео” – ред.).
– 1980 год был важный, поскольку в то время большая политика существенным образом стала влиять на спорт. Ваше мнение, насколько это преобладает сейчас и насколько пагубно для спорта?
– Меня удивляет, что все, чем мы занимаемся – спорт, работа, абсолютно все имеет свои оттенки политики. Но, конечно, это не влияет положительно (на спорт – ред.). Спорт имеет огромное значение как для обычных людей, так и для спортсменов, и я верю и надеюсь, что спорт преодолеет эти внешние влияния.
– Некоторым видам спорта повезло, как, к примеру, конькобежному спорту или легкой атлетике. Если ты показал лучший результат, то вопросов к победителю нет. Сложнее, наверное, в фигурном катании, гимнастике или боксе, где многое зависит от мнения судей…
– В моем спортивном мире нет места моральной оценке касательно результатов. Есть конкретные оценки судей, которые не подлежат обсуждению, сетованиям: “Я бы выиграл, если бы то-то или другое”.
– В современном конькобежном спорте всегда много технических модификаций. Насколько это влияет?
– Конькобежный спорт тогда и сейчас – это два разных вида спорта, не сравнить. С началом реформ спортсмены стали бегать на крытых катках, где всегда оптимальные условия. С современными коньками можно тратить меньше энергии и сил. В мое время требовалось больше тренироваться, и по-другому. Техника конькобежца менялась и сегодня совсем другая.
– Кто сейчас доминирует в конькобежном спорте, на Ваш взгляд?
– На коротких дистанциях очень быстры азиатские скороходы, более длинные дистанции – эта доминация больше за европейцами.
– Как можно объяснить общий успех норвежской команды на последних зимних Олимпиадах в Пхёнчханe и Пекине, когда Ваши соотечественники забрали в каждой Олимпиаде более 10% всех медалей?
– Мы, в принципе, на всех Олимпиадах справлялись неплохо. И в целом, конечно же, надо учитывать тот факт, что спорт очень популярен в Норвегии. Не побоюсь сказать, что норвежские дети рождаются с лыжами на ногах – норвежец катается на лыжах или коньках с раннего детства. Спорт в Норвегии можно сравнить с пирамидой – абсолютно все занимаются спортом с детства, что является основой пирамиды и нашим преимуществом. Тратятся огромные усилия, чтобы вершина такой спортивной пирамиды была выше и острее, что в итоге и дает результат.
– Бытует шутка, что выиграть чемпионат Норвегии по лыжам и биатлону сложнее, чем чемпионат мира?
– Сложно это комментировать. Но соглашусь, что можно проиграть норвежский чемпионат и затем стать чемпионом мира.
– А чем Вы занялись после завершения своей спортивной карьеры?
– Я работал в системе Вооруженных сил Норвегии. Помимо этого, как я отметил выше, был спортивным комментатором. Выйдя на пенсию, занялся путешествиями на своем парусном судне. Мы с супругой до периода пандемии достигали берегов Африки. Сейчас готовимся вновь к другим дальним путешествиям.
– Недавно Вы отметили свой 75-й день рождения, поздравляем. Помимо этого, два года назад Вы отметили свою “золотую” свадьбу. А как Вы пришли в коньки?
– О да, спасибо большое! Это, кстати, взаимосвязанные истории. До коньков я прыгал на лыжах с трамплина, и весьма неплохо. На известном трамплине Холменколлен я даже допрыгивал до 60 метров, выступая за юниоров. Потом мне очень понравилась девушка Ингер на катке. И я бросил «летающие» лыжи и перешел на каток, чтобы познакомиться с ней. С тех пор мы более полувека счастливы вместе.
– Медео отметил свой 50-летний юбилей.
– Да, я знаю. Мы, все четверо, которых знают как “4S”, с супругами с большим удовольствием посетили бы Медео. Но, к сожалению, мы не получали каких-либо приглашений.
– Что бы Вы пожелали казахстанцам в новом 2023 году?
– Хочу пожелать всем казахстанцам крепкого здоровья, благополучия и экономического развития, а также выстраивания экологически чистого мира. Желаю, чтобы в жизни каждого казахстанца происходили только положительные изменения.
Беседовал Ильяс ОМАРОВ, Астана – Осло – Астана
Автор выражает благодарность своему норвежскому коллеге Кнуту Эрику Огорду за помощь в организации интервью
